Судебнaя экспертология: проблемы и решения (от теории – к прaктике)

Далее В.Д. Арсеньев поясняет, что эти же закономерности лежат и в основе соответствующей части (относящейся к экспертизе) науки криминалистики, только изучаются они в иных целях и иными методами.

В дальнейшем в работе автора мы не находим, так же как и у А.Н. Васильева, иных обоснований изложенной точки зрения, хотя возникает естественный вопрос: является ли в рассматриваемом случае познание одних и тех же закономерностей, правда в «иных целях» и «иными методами», основанием для придания приоритета в общей теории судебной экспертизы процессуальному началу над криминалистическим или естественнонаучным?

При оценке концепции, предложенной А.И. Винбергом и Н.Т. Малаховской, своеобразная позиция была изложена А.А. Эйсманом. Отмечая, что система научных знаний, обеспечивающих практику судебной экспертизы, имеет все социально значимые признаки для формирования в самостоятельную область, он в то же время обращается к сущности данных знаний, образующих основу формируемой области. Так, автор пишет, что если обратиться к содержанию экспертологии, то нетрудно заметить, что значительная часть ее проблем традиционно входила в криминалистику (например, теория идентификации, учение о методике экспертного исследования, роль заключения в доказывании и др.). Такая ситуация в рассматриваемой проблеме объективно ставит вопрос о соотношении криминалистики и судебной экспертологии69. С точки зрения А.А. Эйсмана, трудно сформировать самостоятельную науку, «которая существовала бы рядом на одном уровне с криминалистикой и уголовным процессом. По мнению авторов, эти три науки должны находиться рядом – криминалистика, уголовный процесс, судебная экспертология. Но при такой конструкции возникает множество затруднений, например, в какую науку включить теорию идентификации, в первую, вторую или третью, или «разорвать» ее на три части; куда отнести основы трасологии – в экспертологию или криминалистику, как определить место общего учения о роли и функциях экспертного заключения в процессе доказывания»70.

В конечном счете А.А. Эйсман приходит к выводу, что круг проблем, составляющих содержание экспертологии, настолько прочно связан с криминалистикой, что трудно говорить о возможности ее полного обособления и выходе за пределы криминалистики. «На данном этапе развития, – считал автор, – экспертология представляется, скорее, частью криминалистики – обособившейся, самостоятельной, имеющей специфическую проблематику, предмет и задачи71.

Анализируя точку зрения, изложенную А.А. Эйсманом, рассматривающим экспертологические проблемы в рамках криминалистической науки в качестве ее составной части, нельзя не задаться вопросом о роли данных процессуальной, естественных и технических наук в формировании научных основ судебной экспертизы. Закономерно, что криминалистические знания имеют определенное методологическое значение в данном процессе, однако каких-либо оснований для игнорирования положений других отраслей науки в удовлетворении теоретических и практических потребностей судебной экспертизы найти весьма затруднительно.

Думается, более обоснована в этом вопросе позиция А.Р. Шляхова, который, как уже отмечалось, в числе первых высказался о необходимости выделить научные основы судебной экспертизы. В представлении А.Р. Шляхова, содержательная сторона данной теории должна охватывать не только общие для всех видов судебной экспертизы процессуально-правовые положения, но и в целом правовые основания. Важно отметить, что автор, говоря о методологии теоретической разработки научных основ судебной экспертизы, исходил из того, что они формируются путем синтеза естественнонаучных и правовых начал. В этом, надо признать, заключается своеобразие позиции А.Р. Шляхова72.

Творческий подход к анализу эмпирического материала и теоретических положений в области судебной экспертизы, предпринятый учеными, привел к возрастанию объема научной информации по общетеоретическим и методологическим проблемам данной отрасли. Проведенные многочисленные исследования по определению предмета общей теории судебной экспертизы, уточнению ее объектов, задач и методов предопределили переход к концептуальному переосмыслению сущности и методологической роли развивающейся теории.

К концу 80-х гг. прошлого столетия вопрос о признании теории судебной экспертизы как самостоятельной отрасли знания в целом уже не оспаривался, однако основной акцент в науковедческом исследовании сместился к анализу реального содержания данной теории, ее системы и структуры, отражающих не только существующие на тот период научные достижения, но и накопленный опыт теоретического обобщения прошлых лет.

На современном этапе научной дискуссии о сущности научных основ судебных экспертиз и возможных вариантах ее развития свой взгляд высказали многие ученые, однако фундаментально эти вопросы были рассмотрены в работах И.А. Алиева, Т.В. Аверьяновой, Р.С. Белкина, С.Ф. Бычковой, Ю.Г. Корухова, Е.Р. Россинской и некоторых других.