Читаем Судебные речи известных русских юристов полностью

   Что касается до лущей, то Дюзинг ничего о них не знал, и об употреблении их Сапожковым имеется показание одного Битного-Шляхто. Но это показание не проверено. Притом опасность от этого средства обусловливается продолжительностью употребления его, а в данном случае оно употребляется только в течение двух недель и результата никакого не последовало. После консилиума Дюзинт имел будто бы с Сапожковым разговор о спорынье, но если и действительно Дюзинг советовал употребление этого средства, то это вследствие того, что по освидетельствовании он нашел у Дмитриевой бели в таком количестве, что радикальное прекращение их представлялось необходимым, а для того он посоветовал употребить спорынью, как лекарство, рекомендуемое в подобных случаях многими медицинскими авторитетами. Затем в квартире Дмитриевой не было найдено ни одного рецепта плодогонного медикамента, который был бы прописан Дюзингом. Притом спорынью можно найти во всякой лавочке, так как собирание ее не представляет никакого затруднения, и всякая деревенская баба знает ее употребление. Когда Дюзинг свидетельствовал Дмитриеву во время консилиума, она до такой степени настойчиво требовала от него произведения выкидыша, что он решил более никогда не бывать у нее и в этом смысле дал ответ Кассель, которая за ним приехала. Если Сапожков не сделал того же самого, то вследствие причин весьма понятных: во-первых, он потратил свое время и труды и не получил за них никакого вознаграждения и, во-вторых, потому, что если бы он ее оставил, то она обратилась бы к первой повивальной бабке или сама проколола бы себе околоплодный пузырь.

   Между тем, время шло, и дело приближалось к концу. Мать зовет ее с собой в Москву; Дмитриева обещает приехать после, и у ней уже начинаются схватки. Требования делаются все настойчивее и настойчивее, так что, наконец, Сапожков наотрез отказывает ей в исполнении ее желания, объясняя, как показывает Дмитриева, что у него руки не поднимаются. Она говорит, что он отказал ей по недостатку мужества, но едва ли, господа, с этим можно согласиться? После этого, по ее словам, она решается поручить себя Карицкому, который исполняет ее желание. Затем все дело забывается, и уже через два года завеса, его прикрывавшая, была поднята рукою Дмитриевой, открывшей преступление и оговорившей при этом Дюзинга, Сапожкова и Карицкого.

   Вы можете обвинить их, если у вас есть на то другие соображения, потому что вы судите по совести. В вашей власти стать на ту или другую точку зрения, но мое мнение таково, что верить одному оговору Дмитриевой нет никакой возможности.


* * *


   Все подсудимые по данному делу были оправданы.



Дело Мироновича1


   1Обстоятельства дела изложены перед речью С. А. Андреевского. А. И. Урусов выступал по делу в качестве представителя гражданского истца.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Теория государства и права
Теория государства и права

В четвертое издание учебника включен ряд новых вопросов, которые до сих пор не рассматривались в курсе «Теория государства и права», но приобрели в последнее время значительную актуальность. Изучение этих вопросов поможет студентам в формировании юридического мышления, творческого подхода к приобретению юридических знаний, самостоятельности в суждениях и оценках государственно-правовой действительности.Учебник полностью соответствует Государственному образовательному стандарту, программе дисциплины «Теория государства и права» для юридических вузов. Темы излагаются в последовательности, которая доказала свою целесообразность в учебном процессе и ориентирует на эффективное усвоение основополагающих понятий, категорий и юридических конструкций.Для студентов всех форм обучения юридических вузов, слушателей других учебных заведений юридического профиля, преподавателей и аспирантов.

Людмила Александровна Морозова

Юриспруденция / Учебники и пособия / Прочая научная литература / Образование и наука
Лучшие речи
Лучшие речи

Анатолий Федорович Кони (1844–1927) – доктор уголовного права, знаменитый судебный оратор, видный государственный и общественный деятель, одна из крупнейших фигур юриспруденции Российской империи. Начинал свою карьеру как прокурор, а впоследствии стал известным своей неподкупной честностью судьей. Кони занимался и литературной деятельностью – он известен как автор мемуаров о великих людях своего времени.В этот сборник вошли не только лучшие речи А. Кони на посту обвинителя, но и знаменитые напутствия присяжным и кассационные заключения уже в бытность судьей. Книга будет интересна не только юристам и студентам, изучающим юриспруденцию, но и самому широкому кругу читателей – ведь представленные в ней дела и сейчас читаются, как увлекательные документальные детективы.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Анатолий Федорович Кони , Анатолий Фёдорович Кони

Юриспруденция / Прочее / Классическая литература