Судебные речи известных русских юристов

   Здесь соединилось несколько вызвавших ее пслчин: малокровие и плохое физическое развитие, ранняя беременность, выкидыш, после которого она два месяца провела в постели, и, наконец, поднятием тяжести (случай с бочонком, которым она "надорвалась", после чего на целый месяц слегла в постель), а поднятие тяжести, смещая матку, вызывает прилив или застой крови, обусловливающий катаральные выделения. Врач тюремной больницы Красса, неоднократно лечивший подсудимую в тюрьме, удостоверяет, что бели иногда появлялись у нее перед менструацией -- обыкновенно неправильной, от нескольких смазываний проходили и вообще были податливы лечению и свойства незлокачественного. На вопросы Португалову в Таганрогском суде о признаках, по которым он определил заразный характер белей, он, по свидетельству докторов Лешкевича и Крассы, дал ответ весьма неудовлетворительный; а когда защита возбудила ходатайство об истребовании рецептурных книг всех местных аптек, так как Резников прямо заявил, что болен он не был и у Португалова никогда не лечился,-- Португалов поспешил предупредить это разоблачение соображением, что, может быть, рецепты им писаны были и на другое имя...

   Итак, не производя требуемого наукой микроскопического исследования, присочинив попутно историю болезни Резникова, Португалов решается заявлять о заразном характере болезни? Такие смелые гипотезы не позволительны даже в клинике, тем менее терпимы они на суде, и я думаю, что это показание Португалова не много прибавило к уликам против обвиняемых, а к доброй славе самого свидетеля -- и того меньше.

   Мною разобрано все самое существенное из многосложного материала следствия, на чем обвинительной властью строилось предположение об интимных отношениях А. Максименко с Резниковым. А следствие не гнушалось в этом отношении даже самыми сомнительными источниками, занося, например, в показание Жирова даже пьяные слова неизвестной прохожей бабы: "Не успела похоронить мужа, а уже завела другого!". Все было пригодно, все хорошо: и сплетни, и слухи, и даже улыбки и взгляды! Создает ли, однако, все это -- не убеждение, нет!-- хотя бы одну тень его, хотя бы сколько-нибудь разумное подозрение в существовании между ними любовной связи?

   Но, быть может, рассмотрение супружеских отношений Максименко прольет слабый свет на этот вопрос? Какова же была супружеская жизнь Максименко?

   Самая история замужества Александры Дубровиной, предпочтение, оказанное ею, завидной невестой, бедному приказчику перед целым отрядом искателей ее руки, несмотря на общее недовольство этим браком со стороны ее родственников, тайная свадьба, с романическим бегством в посаде Азове -- все это ясно указывает, какими чувствами одушевлена была Александра Егоровна, выходя за Н. Максименко. Весь первый год их супружества -- это признают все без исключения, даже враждебные нам, свидетели -- был, так сказать, праздником счастья, непрерывным торжеством молодой любви. Но, быть может, чувства эти отцвели и поблекли, и для молодых супругов наступила затем, как выразился прокурор, "осень любви"? Так ли это? Отбросив постыдно сочиненный Левицким эпизод с Панфиловым, мы видим, что в отношениях супругов и после никакой перемены не последовало. Напротив, второй год супружества представил нам новые крупные доказательства сильной привязанности Александры Егоровны к ее мужу. По словам двух свидетелей, она очень любила мужа и -- на удивление им, не понимавшим такой безграничной преданности богатой жены к бедняку-мужу,-- слушалась его больше, чем матери. Она выдает ему полную доверенность на участие в делах торгового дома. Происходит у зятя крупная ссора с тещей, сильно его недолюбливавшей,-- чью сторону принимает Александра Егоровна? Нападает ли и она на своего мужа, как об этом свидетельствует ее золовка? Нет, она покидает мать, оставляет все удобства полного, как чаша, богатого родительского дома и идет за мужем в гостиницу, где и остается с ним целую неделю, до самой мировой. Но вот Александра Егоровна беременна; она -- молодая, слабая, хрупкая; акушерки опасаются за благополучный исход первых родов. И тут первая мысль ее -- о муже: она умрет, и, с ее смертью, его выгонят на улицу... Нет, она должна его обеспечить -- пусть все ее богатство будет его.