Судебный дознаватель фараона (СИ)

Он вдруг вспомнил то, о чем давно забыл. Как лет в двенадцать на спор залез в дыру под старым храмом в Иуну. В том древнем городе, что на другом берегу Реки от Ахетатона, полным-полно заброшенных развалин. Тогда он попал в пыльную комнату с непонятными картинками на стенах. Света его походной лампы хватило лишь на то, чтобы выхватывать из мрака нарисованных женщин со странными коронами на головах и мужчин с черной кожей. Ничего он тогда не понял, и очень испугался. А потому предпочел забыть. Значит и тогда он случайно попал в храм древних. Тех, которые жили за много поколений до него. И построили все это и разрисовали стены совсем не тем, чем должно по современному канону. Ведь в школе им рассказывали, будто жадные жрецы обманули бывших царей, рассказав небылицы про выдуманных богов. Что богов этих никогда не существовало, им никто не поклонялся в древности. Тогда, в стародавние времена был один бог, Атон, именно при нем люди и жили в Золотом веке. Бог опекал и помогал, но потом люди отдалились от него, восстали и получили по заслугам. И все же за много поколений они ни раз возвращались к Атону, получали его прощение и благословение, потому что он щедр и незлопамятен. А огромное количество новых богов, которые теперь называют старыми, жрецы придумали, чтобы получить от царей больше земли, больше богатства и больше власти. Они требовали и требовали, пока их власть не сравнялась с царской. Но ведь они молились выдуманным богам, а потому людям жилось все труднее. Пришли страшные болезни, семь лет неурожая, нашествие варваров пустыни, древние города Хемит начали заселять финикийцы, кушиты и даже евреи. Вот почему великий царь Неферхепрура Эхнатон, да будет он жив, здрав и невредим, обратился к единственному богу Атону, покаялся и умолял вернуть на землю своей страны прежнюю благодать. И великий бог Атон опять снизошел до людей. Он благословил царя Эхнатона. Ведь он его отец. Как отец не простит сына? Поэтому теперь страна процветает, а народ счастлив.

Но вот он храм древних. И на его стенах нарисованы все те же женщины со странными коронами и мужчины с черными и зелеными лицами. Это боги предков. Очень далеких предков. Сколько раз потребовалось разлиться Реке, чтобы спрятать под илом огромный храм? Много-много поколений людей. Больше, чем можно посчитать. Тысячи и тысячи лет. И там, в далеком прошлом на стенах храма не нашлось места для того единственного бога, который самый настоящий. Как Гормери ни вглядывался в росписи он не увидел изображения Атона. Ни одного. Даже легкого упоминания не нашлось. Ерунда какая-то!

— Так вы та самая сладкая парочка! — откуда-то возник парень, словно вскочил из люка в мраморном полу.

Гормери и Тамит синхронно вздрогнули и так же синхронно испугались, что он потребует еще раз показать татуировки на запястьях. Но страхи их оказались напрасны. Скорее всего этого мелкого, прыщавого совсем несимпатичного юнца в пышном парике занимало совсем другое. Он уже вошел в тот возраст, когда жизнь без любви, кажется чередой мрачных дней. Но ты все еще малопривлекателен для девушек. А потому с жадностью изголодавшегося шакала подмечаешь проявления этой любви повсюду и хочешь узнать все подробности.

И столичный гость, и его спутница разом поморщились, понимая, что от разговора приставучего мальца им не отвертеться. Если они грубо его оборвут, он еще пожалуется кому-нибудь. А такое совсем не в их интересах. Так что и Тамит, и Гормери, еле заметно вздохнув, улыбнулись ему. Тот тоже растянул рот до самых ушей, обнажив желтоватые зубы с широкой щелью между двумя передними.

— Ты же никому не расскажешь? — Тамит мастерски разыграла встревоженную невинность.

— Ну… я вас тут впервые вижу, — сообщил парень и у Гормери сердце скакнуло в область левой коленки, где нервно затрепыхалось.

— Вы кто такие, вообще? — парень склонил голову в огромным парике набок, и писцу показалось, что сейчас его тонкая шея с острым кадыком не выдержит и сломается.

— Инепу, он, — Тамит посмотрела на Гормери со смесью ужаса и надежды. Ну да, они уже спустились в подземелье полное заговорщиков и теперь могли надеяться лишь на чудо, — Из купеческого района.

— Постой ка… Ты же Тамит. Та самая дочь маджоя, так? Получается у вас любовь, ребята, да? Вы же брат и сестра! Как это романтично!

Парень покраснел, довольный своей догадкой. Гормери тоже почувствовал, как жар прилил к лицу и шее. Не Тамит он не решился взглянуть. Этот прыщавый приставучий тип оказался на редкость информированным.

— Ну и как в семье приняли вашу любовь? Хорошо, верно? Ведь у купцов богатство должно остаться в доме. Разве нет?

— Э… — это все, на что оказался способен Гормери. Язык его прилип к небу, да так крепко, что он едва не задохнулся.

А парень подмигнул ему пунцовому и противно захихикал.

Тамит пришла на помощь. Или еще больше испортила ситуацию. Это как посмотреть.

— Не говори никому, ладно?