Судебный отчет по делу антисоветского право-троцкистского блока

Ходжаев.Второй раз сдвурушничал. Между 1925-1928 годами у меня происходило сближение с Икрамовым на почве практической работы. Икрамов работал в ЦК, я — в Совнаркоме. Это сближение привело к тому, что я узнал, что у Икрамова есть своя националистическая группа, которая называется «Милли Истиклял», что значит «национальная независимость». Мы с ним не то что объединились, но начали контактировать нашу работу.

Вышинский.Подсудимый Икрамов, вы были членом подпольной националистической организации в 1928 году?

Икрамов.Да.

Вышинский.Эта организация называлась «Милли Истиклял»?

Икрамов.Да.

Вышинский.Значит, в этой части показания Ходжаева правильны?

Икрамов.Правильны.

Вышинский.Ходжаев был членом подпольной националистической фашистской организации «Милли Истиклял»?

Икрамов.Нет, Файзулла Ходжаев не был. У Ходжаева была своя организация.

Вышинский.Значит, Ходжаев был в своей организации, а вы в своей. Обе организации буржуазно-националистические, фашистского типа?

Икрамов.Правильно. Но что контакт сами установили, — это неправильно. Контакт установлен под нажимом правого центра.

Вышинский.То есть?

Икрамов.Под нажимом Бухарина и под непосредственным руководством Антипова сконтактировали работу двух националистических организаций.

Вышинский.В чем же у вас разногласия с Ходжаевым?

Икрамов.Я говорю, что не в 1928 году, а в 1933 году, под нажимом Бухарина.

Вышинский.А в 1928 году не контактировали?

Икрамов.Нет.

Ходжаев.Мне кажется, Икрамову хочется кое от каких фактов отмахнуться. До того периода, как мы пошли на союз с правыми, мы с Икрамовым, главным образом, были руководителями, по существу говоря, широкой антисоветской работы. В чем она заключалась? Во-первых, в том, что мы поставили перед собой задачу захвата нашими националистическими кадрами целого ряда советских организаций в Узбекистане, таких органов, как Наркомпрос, чтобы школы иметь в своих руках, университет иметь в своих руках, печать, плановые организации, Наркомзем и так далее. И должен сказать, что эту задачу мы осуществили.

Вышинский.Кто мы?

Ходжаев.Я и Икрамов. В нашем лице были две националистические организации, о которых я говорил.

Вышинский.Обвиняемый Икрамов, в этой части вы согласны с показаниями обвиняемого Ходжаева?

Икрамов.Согласен.

Вышинский.Подсудимый Ходжаев, откуда вам известно, что организация Икрамова тоже действовала?

Ходжаев.Я в предварительных показаниях указывал конкретные факты. В 1928 году от имени Икрамова ко мне явился некий Бурнашев, ближайший помощник Икрамова.

Вышинский.Подсудимый Икрамов, то, что Ходжаев говорит, что к нему приходил Бурнашев от вашего имени говорить, — это факт?

Икрамов.Факт.

Вышинский.Дальше.

Ходжаев.В конце 1929 или начале 1930 года были арестованы два ближайших друга Икрамова и участники организации — Рамзи и Бату.

Вышинский.Кем они были?

Икрамов.Рамзи был руководителем научно-исследовательского института, а Бату — в Наркомпросе был главным по культурным делам.

Вышинский.За что они были арестованы?

Икрамов.За участие в националистической контрреволюционной организации.

Ходжаев.И вот, когда произошел арест этих людей, первый, к кому обратился Икрамов по поводу ареста этих лиц, был я.

Вышинский.Почему?

Ходжаев.Потому, что он струсил, он думал, что дело коснется его. Я перехожу к более существенной части моего показания, которая относится к периоду 1928 года, то есть к периоду составления первой пятилетки. Я не знаю, известно ли суду, что у буржуазных националистов, особенно в Средней Азии, существовала такая теория — организовать замкнутое хозяйство, то есть сделать так, чтобы хозяйство Республики развивалось независимо от других частей Союза. И вот эту теорию мы претворили в жизнь, то есть мы составили первую пятилетку, которая шла вразрез с директивами Союзного правительства и соответствовала установкам националистов на замкнутое хозяйство. Мы планировали хозяйство таким образом, чтобы меньше иметь хлопка.