Судебный процесс по уголовному делу американского летчика-шпиона Френсиса Гарри Пауэрса 17–19 августа 1960 г.

«Через несколько минут полковник принес карты и показал их мне. Он сообщил мне, что на картах нанесен маршрут моего полета. Это были маршрутные карты, обнаруженные впоследствии на моем самолете. Полковник мне сообщил, что располагает некоторыми сведениями по ряду аэродромов и если я желаю, то могу нанести их на свою карту. Я выразил желание это сделать и пометил некоторые аэродромы. Ему было известно также место, как он сказал, где я могу увидеть площадку для запуска управляемых снарядов. Это место я также пометил на своей карте. Кроме того, полковник указал мне место, в котором, по его мнению, что-то должно находиться, но что именно, он не знал. Я пометил и это место».

«Я должен был, — показывает Пауэрс, — следовать по маршруту, который был нанесен на карте красным и синим карандашом, и в отмеченных на карте местах включать и выключать нужные переключатели аппаратуры».

Такова данная самим Пауэрсом характеристика шпионских заданий по сбору сведений об особо важных оборонных и промышленных объектах Советского Союза, которые он получил перед полетом 1 мая. Но инструкции, полученные Пауэрсом, и средства, предоставленные ему для выполнения шпионского задания не ограничивались этим. Пауэрс показал далее:

«…полковник сообщил мне, что приготовил для меня свертки с советскими деньгами и золотыми монетами на тот случай, если со мной что-нибудь произойдет. Свертки были положены в карманы моего летного костюма. Он показал мне также серебряную монету в один доллар, в которую была вставлена булавка. Полковник сказал мне, что никакой опасности нет, так как СССР не располагает самолетами или ракетами, которые могли бы достигнуть высоты моего полета, однако если что-либо случится и я буду арестован и подвергнут пыткам и не смогу их выдержать, то у меня будет возможность покончить с собой с помощью этой булавки, содержащей яд».

Так, купив за доллары Френсиса Пауэрса, сделав его соучастником своих грязных преступлений, американская разведка заранее предусматривала возможность провала своего агента и, стремясь укрыться от разоблачения, внушала ему мысль о неизбежности самоубийства в том случае, если он окажется живым на советской территории.

Вот она, звериная, человеконенавистническая мораль господина Даллеса и компании, ставящая ни во что в угоду доллару, этому «желтому дьяволу», жизнь человека.

Следует упомянуть, что американская разведка намеревалась скрыть следы преступления не только путем снабжения Пауэрса такой булавкой.

Показаниями Пауэрса, вещественными доказательствами, заключениями экспертов доказано, что самолет «Локхид У‑2», на котором Пауэрс отправился в свой шпионский полет, являлся специальным военным разведывательным самолетом и был оборудован особым устройством для того, чтобы в случае вынужденной посадки на территории СССР летчик смог его взорвать. Взрывной аппарат был установлен также в магнитофоне, предназначенном для записи сигналов советских радиолокационных станций.

После того как Пауэрс получил последние приказы и инструкции, он поднялся с аэродрома Пешавар, набрал высоту 20 тысяч метров и, пролетев над Афганистаном, вторгся в воздушное пространство СССР.

Пауэрс признал себя виновным в том, что летал над советской территорией и над заданными ему пунктами по маршруту полета включал и выключал соответствующие рычаги специальной аппаратуры, установленной на борту его самолета. Всего было пять таких рычагов-переключателей. Вся разведывательная аппаратура, находившаяся ha борту самолета, работала нормально и безотказно. Кроме того, Пауэрс во время полета вел визуальные наблюдения и результаты наносил на маршрутную карту.

Как известно, самолет Пауэрса пересек государственную границу СССР в 5 часов 36 минут по московскому времени юго-восточнее Кировабада Таджикской ССР и с этого момента вплоть до того, как был сбит советскими ракетными войсками в районе Свердловска, находился под неослабным наблюдением частей противовоздушной обороны СССР. Весь характер полета Пауэрса указывал на его провокационные и агрессивные цели. Летчик вел самолет на высоте двадцати тысяч метров, то есть на такой высоте, на какой никакие гражданские самолеты полетов не совершают; маршрут самолета пролегал над крупными промышленными центрами и важными оборонными объектами Советского Союза.

В связи с тем, что в данном случае имело место преднамеренное вторжение в советское воздушное пространство с враждебными агрессивными целями, Советское правительство отдало приказ сбить самолет, и в 8 часов 53 минуты первой же ракетой самолет Пауэрса был сбит на высоте двадцати тысяч метров в районе Свердловска, то есть на расстоянии более двух тысяч километров от места пересечения им границы Советского Союза.