Судьи и заговорщики: Из истории политических процессов на Западе

Официальная версия, повествующая о том, что слуги Босвела, неожиданно появившиеся в Кирк о’Филде, быстро доставили порох из Холируда (замок Марии, в котором она оставалась после свадьбы королевских слуг), содержит много несуразностей, тем более что, как уже отмечалось, в результате взрыва пороха в комнате королевы весь дом не мог быть разрушен до основания. По-иному предстает картина, если допустить, что Босвел действовал вместе с лордами. Возможно, разные участники заговора намечали различные жертвы и оттяжка взрыва до двух часов ночи была вызвана разногласиями, неуверенностью, стоит ли действовать, когда главный объект покушения — королева неожиданно покинула здание. В литературе уже давно была высказана мысль, что те, кто взорвал здание, вероятно, не знали всех деталей заговора[136].

Известный английский историк Р. Уильямсон полагает, что Дарнлей еще со времени убийства Риччио стал орудием Мерея. Ведь действительным объектом покушения и в том и в другом случае была королева. Дарнлей рассчитывал после устранения Марии стать формальным правителем при своем малолетнем сыне, уступив пост регента Мерею. Заметное место в событиях Уильямсон отводит Арчибальду Дугласу, который незадолго до взрыва был в Кирк о’Филде вместе с Королевой и Босвелом. Это известно из «Исповеди» Мортона и из показаний казненного в 1581 г. слуги Дугласа — Биннинга. Участие Дугласа подтверждает и мольба, приписываемая Дарнлею, когда его настигли убийцы в саду: «Сжальтесь надо мной, родственники, во имя того, кто имел жалость ко всем!» (Дуглас состоял в родстве с Дарнлеем по материнской линии). Что же касается намерений Мерея, то он не мог не учитывать, что Марии в декабре 1567 г. исполнится 25 лет, после чего она по шотландскому обычаю получит право отменить все земельные пожалования, которые были сделаны в годы ее несовершеннолетия. Однако случилось так, что в декабре 1567 г. королева оказалась в тюрьме, а Мерей стал регентом при ее малолетнем сыне[137].

Такова гипотеза, различные варианты которой постепенно, в разное время получают преобладание в историографии. Однако она остается лишь гипотезой. Так, например, предположение об участии в одном из заговоров Дарнлея, хотя косвенно и подтверждается его попытками завязать связи с католической Испанией и римским престолом, все же остается почти бездоказательным. Странно, что сама мысль о заговоре Дарнлея возникла у историков лишь через четыре столетия. Почему она не была высказана ни одним из современников, даже теми, кому это было бы явно выгодно? Если лордам, обвинявшим Марию и Босвела, незачем было выдвигать подобную версию, то почему бы ей самой и ее новому мужу не сделать этого? Граф Мортон в своей предсмертной исповеди тоже не пытался обелить себя, обвиняя во всем Дарнлея. К тому же больному Дарнлею, проведшему всего 10 дней в Кирк о’Филде и, по всей вероятности, не знавшему заранее, что он будет привезен сюда, вряд ли было по силам провести подготовку к взрыву.

Первоначально все свидетели утверждали, что на трупе Дарнлея не было видимых следов насильственной смерти. Однако далее начинаются расхождения: из некоторых показаний следует, что он был убит во время взрыва, из других, притом большинства, что после взрыва. Расхождения эти мало что дают для выяснения факта, кто же был заговорщиком.

Говоря о возможных участниках и организаторах заговора, нельзя сбрасывать со счета и такой фактор, как английская секретная служба, возглавлявшаяся Уильямом Сесилем. Еще накануне вступления на престол Марии Стюарт английская разведка в лице, например, сэра Генри Киллигрю активно поддерживала Мерея и других протестантских лордов[138]. Эта поддержка не прекратилась и после того, как Мария стала королевой. Так, в свите Дарнлея состояли два брата, носившие одинаковое имя Энтони Станден. Один из них находился в самом Кирк о’Филде в день убийства и будто бы спасся только потому, что был приглашен на бал-маскарад, который давала Мария Стюарт по поводу венчания своих слуг. Станден подробно описал Сесилю события 9 февраля. Позднее он стал одним из наиболее ловких британских разведчиков, действовавших против Испании. Вскоре после убийства Дарнлея в Шотландии появился один из руководителей английской секретной службы, сэр Николас Трокмортон (и ранее бывавший в этих краях), официально с целью добиваться «примирения» королевы с лордами, наказания убийц Дарнлея и отправки принца Якова в Англию, где Елизавета предполагала объявить его наследником престола[139]. Однако на деле не только не произошло никакого «примирения», но через короткий срок и сама Мария оказалась пленницей английской королевы.