Судьи и заговорщики: Из истории политических процессов на Западе

Процесс начался в Винчестере 17 ноября 1603 г. Ралей, который в припадке отчаяния еще до суда пытался покончить жизнь самоубийством в Тауэре, теперь снова приобрел свое обьгчное самообладание[169]. Кок неистовствовал, угрожая подсудимому пытками, именовал его «гадюкой», «гнусным и отвратительным предателем», «исчадием преисподней», «чудовищем с английским лицом, но испанским сердцем» [170]. Запуганные присяжные сразу же вынесли вердикт «виновен». Полем произнес традиционную формулу присуждения к мучительной казни.

Явное изменение настроения публики в пользу подсудимого заставило трусливого Якова, не отменяя смертного приговора, обречь Ралея на долголетнее заключение в Тауэре[171]. Там он написал свою многотомную «Всемирную историю». Уже на эшафоте были помилованы Кобхем и еще два участника заговора. В 1616 г. Ралея освободили и послали в Гвиану разыскивать золотые Залежи. Экспедиция Ралея столкнулась с испанцами, ревниво охранявшими свою колониальную монополию в западном полушарии. А такое столкновение как раз категорически было запрещено Ралею, поскольку Яков в это время тяготел к союзу с Мадридом. После возвращения на родину Ралей был немедленно арестован по настоянию влиятельного испанского посла Гондомара. На этот раз его обвинили в пиратстве, хотя, как подтвердили последующие расследования, он действовал в тех областях Южной Америки, где не было испанских поселений.

22 октября 1618 г. Суд королевской скамьи подтвердил прежний приговор, вынесенный Ралею. Отрицая свою вину, Ралей заявил судьям, что он скоро будет там, где «не надо страшиться ни одного из королей на земле» [172]. Приглашая одного из друзей на собственную казнь, Ралей порекомендовал ему заранее запастись удобным местом, так как на площади будет очень многолюдно. «Что касается меня, — добавил осужденный, — то я себе место уже обеспечил». На эшафоте он вел себя с обычным бесстрашием и равнодушием к смерти. Отказавшись надеть повязку на глаза, сказал: зачем же страшиться тени топора тому, кто не боится самого топора[173].

Так окончилась жизнь одного из прославленной когорты елизаветинцев — человека, с поистине возрожденческой щедростью наделенного храбростью солдата и пытливым умом ученого, сына бурного времени, которое является потомству в образе шекспировской Англии.

Рядом с заговором, организацию которого приписывали Ралею, стоит «пороховой заговор» — эта знаменитая в анналах британской истории попытка группы католических дворян Роберта Кетсби, Томаса Перси, Гая Фокса, Томаса Винтера и других подвести подкоп под здание палаты лордов и взорвать бочки с порохом, когда в ноябре 1605 г. король Яков I должен был присутствовать при открытии сессии парламента[174].

В последние годы в западной историографии обострилась полемика, начатая историками-иезуитами еще в конце прошлого века и усердно продолжаемая ими в наши дни, по поводу истинной подоплеки «порохового заговора». Был ли этот «пороховой заговор», день раскрытия которого — 5 ноября (день Гая Фокса) — столетиями считался национальным праздником, действительно заговором английских католиков, опиравшихся на силы международной контрреформации? Или она, к этому времени давно оставив свои надежды на «обращение» Англии, была здесь ни при чем, и заговор был коварной провокацией, задуманной и осуществленной первым королевским министром и руководителем секретной службы Робертом Сесилем (позднее лордом Солсбери) с целью побудить Якова I оставить в силе репрессивные законы против католиков, а главное, показать собственную незаменимость на посту фактического главы правительства?

Уже знакомый нам Ф. Эдвардс[175] пытается, в частности, доказать, что даже главные заговорщики — Гай Фокс, Томас Винтер, Томас Перси и другие — были агентами-провокаторами, которых превратили в козлов отпущения. Они до последней минуты не подозревали об ожидавшей их участи — погибнуть от солдатской пули или от топора палача — и усердно играли порученные им роли. Историк-иезуит уверяет, будто им найдены документальные доказательства того, что Роберту Сесилю были заранее известны все «признания» арестованных заговорщиков. Судебный процесс над ними был лишь театральной инсценировкой. Обвиняемых доставили по реке из Тауэра в Вестминстер, и до начала суда, как явствует из сохранившихся официальных бумаг, они находились более получаса в Звездной палате. Судебная комедия неожиданно для Гая Фокса и его сообщников закончилась трагическим финалом на эшафоте. Они так и не дождались обещанного им королевского помилования.