Судья и палач

— Могла бы, проходите, — она распахнула дверь, пропуская оперативника. — Только недолго, если можно. Мне скоро внучку из школы забирать.

— Когда вы в последний раз видели Серова, Лидия Петровна? — спросил майор, записав паспортные данные.

— На прошлой неделе. Они там полночи гуляли, праздновали что-то, вот я и выходила с зятем.

— Ваши соседи алкоголики?

— Они самые, — вздохнула женщина. — Ну, слава Богу, хоть не наркоманы. У моей подруги в соседях такие, вообще ужас. А у нас ничего. Довольно тихие. Сашка на все руки мастер. Починить что, подправить, весь дом его зовет. Пьяный, не пьяный, а сделает.

— А что праздновали, не знаете?

— Да откуда ж мне знать? Мы постучали к ним с зятем, Сашка вышел, мол, все-все, уже закругляемся. И, действительно, музыку прикрутили, орать перестали.

— Больше ничего не сказал? — уточнил Макс.

— Да, нет. Чушь какую-то ляпнул. Но что с пьяного возьмешь?

— И все-таки?

— Не боись, говорит, Петровна, скоро я на свою виллу перееду, и некому тебе будет за стенкой шуметь. Но ведь чушь это. Какая у него вилла?

— Никакой, — согласился Макс. — А родственников, друзей богатых у него не было? Может в последнее время кто-то появился?

— Да какие у него родственники? Детдомовский он. Дружки — такая же голь перекатная.

— А Таисия Львовна? Она же, вроде, из хорошей семьи, балерина…

— Таська-то? — расхохоталась хозяйка. — Она Вам уже рассказала, что она из «тех самых Орловых»? Всем подряд это говорит. Отец ее — шофер-дальнобойщик, то ли был, то ли не было его никогда. Только фамилию дочурке в наследство и оставил. А мать всю жизнь в нашей школе музыку преподавала. Ее весь район знает. Дочку поздно родила. Все над ней крыльями махала. Таисия — талант, Таисия — вторая Плисецкая! Дула девчонке в попу, вот и вырастила красу ненаглядную!

— Ну, Орлова стала балериной, танцевала в театре, — провокационно возразил Макс.

— Балерина? — всплеснула руками женщина. — Вы, молодой человек, балет «Лебединое озеро» смотрели когда-нибудь?

— Смотрел, — кивнул майор, припомнив, что одна из бывших подружек как-то затянула его в Большой. Чего ему, чумному после дежурства и суматошного дня, стоило тогда не заснуть, один Бог знает.

— Помните, там есть сцена, где много-много лебедей танцуют у пруда? Вот это Таськина партия. Пятый лебедь в четвертом ряду. Ходячая декорация.

— Понятно. Значит, не было в окружении Вашего соседа богатых людей?

— Откуда же им взяться? Не было, конечно, — уверенно отмахнулась женщина.

— А тех, кто к Серову в гости ходит, Вы знаете?

— Ну, чисто визуально. А что?

— Никого незнакомого не замечали в последнее время?

— Да нет, — развела руками женщина. — Я за ним не смотрю. У меня своих дел хватает. Если у Вас все, то мне пора. И так уже опаздываю. А у нас учительница из молодых. Очень сердится, если ребенка вовремя не забрать.

— Понимаю, — поднялся Макс. — Спасибо. Протокол только прочитайте и подпишите, пожалуйста.

Хозяйка, не глядя, подмахнула бумагу и выжидательно посмотрела на оперативника. Пришлось откланяться.

Мышью прошмыгнув мимо квартиры Серова, оперативник позвонил в дверь этажом ниже.

Через два часа майор присел на лавочку у входа, вытянув гудящие ноги. Он оббегал всех жильцов этого подъезда. В двух квартирах никого не оказалось, но вряд ли там ему сказали бы что-то другое. Все соседи сходились на том, что Серов, хоть и алкаш, но тихий, до того, чтобы заснуть с сигаретой, не допивается, и польза от него в сфере прибить-починить — немалая. На гостей водопроводчика внимания никто не обращал. Мало ли, кто к нему ходит и за какой надобностью. В общем, получался классический тупик из серии «никто ничего не видел, никто ничего не знает». Макс, разумеется, везде оставил свой номер телефона, на случай, если кто-нибудь вспомнит что-то еще, но надежды на это было мало. «Хоть бы Колька из этой балерины что-нибудь вытащил», — подумал Макс и увидел выходящего из подъезда друга. По разочарованному лицу оперативника майор сразу понял, что его чаяньям сбыться не суждено.

— Глухо? — спросил он, поднимаясь.

— Как в танке, — кивнул Николай. — А у тебя?

— Аналогично. Всех соседей оббегал — голяк.

— Печаль… Ладно. Попробуем зайти с другой стороны. Я записал адреса основных собутыльников Серова. Подергаем их за нервные окончания. Сожительнице он ничего толком не рассказал, так, может, собутыльникам похвастался.

Не похвастался. Эту простую истину оперативники выяснили, оббегав весь район и посетив полтора десятка дружков убитого водопроводчика.

— Облом, — констатировал Николай, устало плюхнувшись за руль реношки.

— Полный, — подтвердил Макс, рухнув рядом.

— Бред какой-то. Алкаш-водопроводчик, и вдруг такой скрытный. Штирлиц нервно курит в сторонке. Два дня гудеть, и ни словом не обмолвиться, кто его ждет в Питере.

— Коль, а, может, Серов и сам не знал, кто ждет? — сказал вдруг майор. — Про наследство-то он растрепал всем и каждому.

— И это мнимое наследство, по-твоему, — прикорм?

— Чем черт не шутит… Смотри. Убийца светиться возле Серова не хочет…

— Что логично, — хмыкнул Николай.

— …и вызывает водопроводчика в Питер.