К слову, моя просьба была выполнена мгновенно.
Ощупав нужное место, найдя 4 межреберье слева, я сделала надрез, так как ладонь у меня была небольшая, я спокойно запустив ту в рану и пройдя ребра, нащупала сердце. Сделав пару сжатий, то запустилось. Дальше было дело техники — моя кровь напрямую к поврежденному органу и вуаля! Теперь парнишка, если будет следить за здоровьем, проживет лет так до 120 минимум, без каких либо болячек. Вынув руку, я сжала ладонями его рану, обильно поливая ту своей кровью наружи, только после этого позволив себе отвалится от парня.
— Кажись я слегка переборщила с этим своим кровопусканием, — пробормотала я в слух, когда у меня в глазах стало темнеть и я банально отрубилась.
Интерлюдия.
Резко открыв глаза, Иван сначала даже не понял где он находился, но, к его удивлению, боль, преследовавшая его вот уже неделю после того злосчастного поединка, полностью исчезла, ощущалась какая-то лёгкость буквально во всем теле, в добавок кровь буквально кипела в его жилах, требуя от него любых каких угодно действий. Резко вскочив, при этом не рассчитав силы, его рывок буквально подбросил парня со стола под самый потолок. Он же, не ожидая подобной подлянки от собственного организма, с грохотом грохнулся на пол. На шум из-за занавески, которая прикрывала стол, на котором почему-то он лежал, тут же высунулся старик Пэй Мэй.
— Иван Кун. Как ты себя чувствуешь? — тут же подскочил тот к сидящему на полу, немного ошарашенному от полета, парню.
— Старик, я себя так никогда в жизни ещё не чувствовал, просто отлично. — Обрадовано проревел он, снова попытавшись встать, от чего его снова подбросило на глазах у старого китайца в воздух и снова грохнулся об пол. — Что ты со мной сделал? Мои мышцы буквально переполняет энергия.
Парень дураком не был и сразу смекнул что к чему и в третий раз, уже более осторожно, он попытался встать что при определенной концентрации на своих действиях у него и получилось.
— Иван Кун, ты разве не помнишь? У тебя снова был приступ, будь он не ладен, и по тому как ты выглядел, он скорей всего был последним. Я ничего не мог сделать, прости меня, но ты умирал.