Судить буду я

Говорят: продавший однажды уже не остановится ни перед чем. Вряд ли Газанфар, доставив в зону письмо-инструкцию для «хозяина» лагеря, предполагал, что это только первая ступень его предательства. В Ташкенте в те годы существовало около двадцати катранов, где играли по-крупному высокие должно­стные лица, и чем выше поднимался Рустамов как катала, тем реальнее становилась его встреча за карточным столом с Сухробом Ахмедовичем Акрамходжаевым, Сенатором, и Салимом Хасановичем Хашимовым, Миршабом. И в конце концов они встретились. В тот вечер в катране оказалось многолюдно, Сенатор с Миршабом долго не задержались, но парня из проку­ратуры республики приметили, да и тот, хорошо знавший обоих, наверняка углядел их, хотя не вставал из-за стола, где шла азартная игра. Вторично они встретились уже через месяц, там же, но уже в игре. Возвращаясь поздно ночью, Миршаб вдруг сказал Сенатору:

– Этого парня из прокуратуры надо как-нибудь хлопнуть основательно и, подведя к краю жизни, заставить рыться для нас в нужных кабинетах.

– Блестящая идея, – оживился дремавший Сухроб Ахмедо­вич, – мне давно хотелось иметь своего человека в прокурату­ре, а этот Газанфар производит впечатление хваткого парня. Но как его хлопнуть, играет он здорово, а главное, не зарывается, я наблюдал за его ставками и его картами.

– Я тоже об этом думал. Вдвоем нам его не одолеть, к тому же он очень осторожный, сразу почувствует тандем. Нужно нанять двух игроков-профессионалов, тех, что постоян­но отираются в катранах, хорошо их финансировать и внушить им, что мы из-за женщины хотим наказать его и оттого нужда­емся в их помощи. Конечно, подходящего момента придется ждать месяца три, а то и больше, надо, чтобы все выглядело как бы случайно.

– Прекрасно. Я попрошу Беспалого, чтобы он подобрал нам двух классных игроков, и тут же начнем охоту на Газанфара, как знать, он может нам понадобиться.

Профессиональные каталы готовят свою жертву, которую они между собой называют «лохом», иногда годами. Приважива­ют, приучают, дают выигрывать и даже по-крупному. Долги «лохам» возвращают в оговоренные сроки, обязательно при свидетелях. Весь этот сценарий продуман для будущего: обычно «лохи» – состоятельные хозяйственные работники, должно­стные лица, сколотившие миллионы на взятках. Но наступает час пик, одна крупная игра, она опять же не назначается директивно, ловят момент, когда «лох» распетушится вдруг, тут его и накрывают сразу на миллион, полтора. А до этого каталы вложили в «лоха» в виде наживки тысяч сто, сто пятьдесят.

Рассчитываются проигравшие по-разному: одни сразу, а дру­гие, понимая, что попали в заранее приготовленную западню, начинают уклоняться, искать пути, как и Газанфар, замышляв­ший убийство. Особенно не любят отдавать долги крупные партийные функционеры и работники правоохранительных орга­нов. Но каталы это хорошо знают и готовы ко всему, у них просчитаны все варианты до мелочей. Если «лох» не отдает добром, в дело вступают другие – так называемые вышибалы. Они есть в каждом городе, основной их костяк составляют бывшие спортсмены и бывшие работники органов, вышибалы обслуживают не только картежников и предпринимателей, но и любое частное лицо, если дело связано с возвратом долга. Тут тоже твердая такса, до пятнадцати процентов с вышибаемой суммы. Нынче вышибалы не брезгуют и заказными убий­ствами.

Возможность сесть за один карточный стол с Газанфаром в нужной компании появилась только через семь месяцев. Квар­тет, до этого тщательно отрепетировавший игру дома у Миршаба, сыграл виртуозно, Рустамов проигрался в пух и прах, как никогда в жизни. С профессиональными картежниками Газан­фар рассчитался сразу, а своих коллег-прокуроров попросил подождать, получилось, как и задумал Сенатор. Месяц, огово­ренный Газанфаром, промелькнул, крупный выигрыш, которого он так жаждал, не выпал. К нужному сроку он собрал только треть суммы. Встретившись с коллегами, Рустамов вернул часть долгов и попросил продлить срок еще на месяц, но получил жесткий отказ. А это означало, что ему включили «счетчик», об этом завтра будут знать все, кому следует, и путь к карточному столу для него закрыт.