Судить буду я

Первый этаж помпезного здания, облицованного газганским мрамором, занимал ОБХСС, и взвинченный Джураев, заметив на одной из дверей табличку "Кудратов В.Я.", решительно дернул ручку на себя, может, этот блатной майор, отиравшийся возле сильных мира сего, мог прояснить ситуацию, в розыске ведь "а вдруг" имеет свою логику.

Хозяин кабинета, увидев полковника, сорвался с места, и лицо его засветилось льстивой улыбкой. На Востоке уважают силу, а Джураев олицетворял ее, у многих облеченных властью людей его фамилия вызывала зубовный скрежет. О его храбрости, неподкупности ходили легенды, редкий случай, когда человек из органов пользовался авторитетом и в уголовном мире, и среди своего брата милиционера. Кудратов кинулся к полковнику не только по этим причинам, он помнил, не подоспей вовремя Джураев со своими ребятами, вряд ли он остался бы жив, когда на его дом "наехали" рэкетиры.

- Везучий ты человек, - начал с порога полковник, - зашел тебя поздравить, твои обидчики оба уже на том свете...

Видя удивление на лице обэхээсника, пояснил:

- Ну, Варлама ты пристрелил сам, а Парсегян вчера умер в следственном изоляторе КГБ...

- Как умер? - переспросил тревожно Кудратов, и полковник сразу понял, что он действительно не знал о смерти Беспалого.

- Я вижу, ты не рад? - безжалостно добавил Джураев.

- Я не знаю ничего о смерти Парсегяна, клянусь вам! - взмолился майор.

- Хорошо, поверил. Но если узнаешь, позвони, чтобы я не думал, что его смерть выгодна тебе. - Вставая, задал еще один вопрос: - Скажи, откуда у тебя нашлось 225 тысяч на машину? О стоимости мне Парсегян на допросе сказал...

- Тесть дал, - ответил, не моргнув глазом, Кудратов, - вы, наверное, его знали?

Но намек на некогда высокое положение тестя полковник не оставил без едкого комментария, злость от бессилия сегодня особенно душила Джураева.

- Знал я твоего тестя. Видел на него дело в прокуратуре, большой жулик был... - И уже у самой двери почему-то добавил: - А я своему тестю, он участник войны, когда женился, целый год копил на инвалидную коляску...

Из управления он выехал куда более взвинченным, чем приехал. Рация, включенная в машине, передавала происшествие за происшествием, дежурные читали их монотонно, буднично. Еще года три назад каждое второе из нынешних привычных преступлений становилось ЧП и меры принимались на самом высоком уровне. Поистине все познается в сравнении. Энергия и злость, бурлившие в нем, искали выхода. Он чувствовал: сегодня, после неудачной ночной попытки покушения на прокурора Камалова, где-то, возможно, в эти минуты подробно обсуждают следующий план, и новый наемный убийца в небрежно накинутом на плечи белом гостевом халате отыскивает палату Ферганца. Вдруг, нарушив правила движения, он развернул машину среди улицы и рванул назад. Вспомнил, что в одном из респектабельных районов частных домов живет Талиб - вор в законе, получивший это звание не так давно, в перестройку. Полковник знал его еще юнцом, мелким карманным воришкой и неудачным картежным шулером, вечно бегавшим от долгов. Но то было давно, и не в Ташкенте, Джураев носил тогда еще погоны капитана, но уже заставил местных уголовников считаться с собою.

Теперь Талиб ездил на белом "Мерседесе", жил в двухэтажном особняке, на 25 сотках ухоженной земли с роскошным садом. Дом этот он купил у вдовы известного художника, и в нем некогда собирался цвет узбекской интеллигенции, хозяин, имевший всемирную славу, слыл человеком щедрым, хлебосольным. Теперь у Талиба собирались другие люди...