Судмедэксперт

У подъезда Настя пообещала прийти завтра и поцеловала меня. Это был самый головокружительный поцелуй в моей жизни.

Окрылённый, я поспешил домой. Никогда ещё любовь не была такой лёгкой и такой живой.

Я решил срезать через старый парк. Фонари не горели, аллея едва виднелась среди черных сосен. Снежинок становилось все больше и больше, ветер кружил их, они липли на мое лицо и сразу же таяли. Я шёл быстро, постоянно наступая в слегка подмерзшие лужи и перегнившие листья.

Вот я уже подошёл к выходу из парка, как меня окликнул бомж.

— Пацан, дай сто рублей. Опохмелиться. — промямлил мужик и подбежал ко мне. Он протянул руку. В темноте он выглядел жалко и жутко.

— Держи, мужик. — я достал из кармана бумажку. Тот широко улыбнулся беззубым ртом и сказал:

— Ты меня не помнишь?

— Первый раз вижу.

— Да ладно? — он достал из-за пазухи две бумажки и протянул мне. Я взял их в руки и понял, что это. Справки о смерти, из моего бюро. С моей подписью.

— Откуда это у тебя?

— Я твой главный пациент. — мужик расстегнул куртку и оттянул ворот футболки, обнажив грудь. Я увидел шов, который самолично оставил совсем недавно.

— Как? Это нереально. — мне стало дурно, я опёрся на фонарь. Голова закружилась, я сел на землю, в холодную грязь. Но мужик продолжал.

— Всё реально. Я тебе дар дал, поделился. Думал, отпустит меня уже это всё, и на покой уйду. А не тут-то было. Опять двадцать пять. — сказал мужчина.

Мои штаны пропитались грязь. Я сидел, смотрел на него и очень странно себя чувствовал. Будто кто-то схватил меня за сердце, передавил горло.

— Ты прости меня, Коля. Мужик ты нормальный оказался, человек совестный, честный. Если хочешь, я обратно заберу. Ты будешь работать без проблем, а мне уже терять нечего. Проклятье это моё. Всё никак не сдохну.

Я немного подумал, встал и протянул ему руку.

— Знаешь, я тебе благодарен. Эта сила мне в работе помогает. Живым помогает правду знать.

Мужчина пожал мне руку, вытащил из-за пазухи маленькую бутылку водки, прилично отхлебнул и протянул мне. Я отказался. Тогда мужик икнул и сказал особо тепло:

— Верно я тебя выбрал. Ну, бывай.

Позади меня что-то громко скрипнуло, я машинально оглянулся и вернул взгляд на мужчину, но передо мной больше никого не было. Я стоял в пустом тихом парке, у меня были мокрые и грязные штаны. Ветер успокоился, меня засыпал снег. Было очень тихо. Собеседник будто испарился, растворился в тумане.

Я отряхнул штаны и побрёл домой, вдыхая тяжёлый влажный воздух и раскидывая носками прелые жёлто-красные кленовые листья, покрытые первым белым снегом.