Судные дни

Макс полагал, что, когда Чет умрет, ребенок вернется к своей богатой матери в Санта-Барбару, долги отца к нему не перейдут, и он вырастет в роскоши. Хотя в глубине души Кайл все еще не верил в теорию Макса, но не мог не признать, что при таком варианте будущее Катерины в новом теле сложилось бы как нельзя лучше. Если уж начинать все сначала, есть варианты и похуже, чем жить в Санта-Барбаре с моделью. Тем более что можно довести ее до самоубийства и унаследовать тридцать миллионов долларов, которые она стрясла с Чета после развода. Возможно, Чет считал, что просто дал ей деньги в долг.

К счастью, тигр отправился в приют для животных в Монтане, а змеи в Лос-Анджелес: это была единственная хорошая новость с утра, которую он услышал, после того как вышел из ванной. Потом пришлось выслушать угрозы от Джеда, заряжавшего три пистолета. «Это „Глок“ двадцать пять. Военный образец. В свободной продаже такой не найдешь. Пятнадцать патронов в магазине. Смотри, чтобы не пришлось стрелять из него по тебе, Спилберг».

Кайлу пришло в голову немало вариантов ответа, но он оставил их при себе, предпочтя молча радоваться тому, что Дэн пережил нападение. Правда, то, с каким равнодушием Макс встретил столь потрясающую новость, вызвало у Кайла не отвращение, а настоящий ужас. Прежде чем они «выдвинулись», он выпил еще виски для храбрости, смешав его с колой ради дозы кофеина.

На первом этаже особняк защищали от дневного света светонепроницаемые шторы и рулонные решетки, а выше уже виднелись стальные жалюзи. Джед прикрутил к каждому пистолету маленький фонарик «Мэглайт» и тактический прицел, после чего сообщил Максу, что инфракрасная точка заметна только в очках ночного видения. И это очень хорошо, поскольку у него есть две штуки: одна для него самого и одна для Макса. Тут Кайл почувствовал, что должен вмешаться:

– А как же я? Мне тоже нужно видеть, что за хрень лезет из потолка.

– У тебя в камере есть режим ночной съемки, Спилберг. И лучше бы тебе не тормозить. Эти демоны очень быстро скачут.

Демоны. Из дискуссий между Джедом и его работодателем, в которых Кайлу слова не давали, он понял, что Джеду Макс объяснял всю «миссию» в иудео-христианских терминах с самого начала, а сам громила придерживался какой-то странной мстительной теологии, звучавшей по-библейски лишь отдаленно – в той части, где «Иисус направит мою руку».

Когда ворота с лязгом открылись, Кайл вытер пот, стекавший из-под бейсболки. Мгновением позже послышалось низкое электронное гудение и павлиний хвост начал складываться посередине. Кайл почувствовал неудержимое желание посетить туалет и избавиться от всего, кроме костей и мускулов.

Макс тронул его за руку. Он был бледен и сосредоточен и часто моргал маленькими глазками.

– Пойдем, – прошептал он.

Джед стоял у сторожки, прислонившись к стене, и противно улыбался. Особняк высился за ним, как одно из семи чудес света. Сторожка представляла собой современную пристройку для охранников: маленькое бунгало с затемненными окнами, увешанное изнутри мониторами. Если бы они работали, на них выводились бы изображения дома и участка.

Кайл с удивлением уставился на особняк: тот был огромен, фотографии совершенно не передавали подлинных размеров. Джед улыбнулся:

– Знаешь, Спилберг, я читал об этом месте. Его построил парень по имени Рубен Фишер. Слышал о нем?

Кайл помотал головой, не в силах говорить от нервов.

– Заработал состояние на малобюджетных фильмах. С цветом, звуком – в тридцатые годы. И дом свой сделал типа театра. Круто, а? Знаешь, кто сюда приходил на тусовки? Джин Харлоу. Скандинавский сфинкс собственной персоной, Грета Гарбо. Джон Уэйн. Веришь – нет? Кларк Гейбл. Джонни Вайсмюллер. Гэри Купер. И все приезжали из Голливуда.

– Джед, – сказал Макс, – дом. Пошли?

– Ах да. Мы войдем через задний двор. Попадем в старую столовую. Внутри, кажется, нет света. Все окна занавешены. Я только что проверил, – он заговорщицки улыбнулся, – думаю, внутри нас встретят.

Кайл кинул в рот еще одну пластинку жвачки, потому что Джед не разрешал ему курить: «На окурках остается ДНК». Заодно жвачка помогала не кричать от страха.

– Ты сказал, там есть датчики движения. Сигнализация.

– Пойдем, Спилберг. Не тормози. Я тебе не любитель какой-нибудь.

– Ты сам сказал.

Макс нахмурился, а Джед улыбнулся еще шире:

– Старину Чета все бросили. Камеры и датчики выключены, потому что он больше не может платить по счетам. Когда шоу начнется, Спилберг, мы увидим, у кого тут есть яйца. А чтобы ты мог снимать, а не писаться в штаны, скажу, что даже если датчики включены, то сигнал идет в охранную фирму. А контракт с ней истек. И никто сюда не придет подтереть тебе задницу.

– Что совершенно не значит, что внутри мы можем тянуть кота за яйца, – предупредил Макс.

– За что тянуть? – заржал Джед.

– Мы не могли бы просто начать?

– Хорошо, – Джед осклабился. – Понеслась! – Он вышел на дорожку, остановился и повернулся к ним: – Да расслабьтесь вы!