Судный день

– Ты должна исчезнуть, – серьёзно сказал я. – Бежать, спрятаться, изменить внешность. У вас нет установок на запрет побега?

– Нет. Иногда побег необходим и орден это понимает. Но меня всё равно найдут. Провидцы... – зябко повела плечом Амали и задумалась, так и недоговорив.

– Провидцы, – фыркнул я, – Ты ведь тамас, нам нужен амулет Авара. Тебя не увидит ни один провидец. Знаешь, где его можно раздобыть?

Амали возбуждённо подалась вперёд, подхватив идею.

– Рейджи, она уже во дворце. У неё есть такой амулет, я знаю, где она его прячет. Наверняка Зунар позовёт её сегодня в свои покои, – она залихватски усмехнулась, – а я попробую его украсть.

– А где ты укроешься, как сбежишь? Это нужно продумать.

– Я обменяю мои клановые ратаны на хариты помельче, я немало накопила, пока была судшантой Зунара. И тогда я смогу укрыться где угодно, и ... – она запнулась, похлопала себя по затылку, – мне нужно вывести метку ордена. Только вот тех, кто не докладывает ордену о своде метки очень мало. Хотя, я знаю, что делать и к кому можно обратиться.

Амали вскочила на ноги и принялась ходить по комнате, воодушевлённо рассуждая вслух:

– И мне нужно делать всё очень быстро. Как только заметят мою пропажу, меня начнут искать. Я убегу завтра, во время свадебной суеты. Единственное, мне нужна мотивация, легенда для ордена, чтоб оправдать свой побег. Зачем я похитила амулет и сбежала? Нужно придумать что-то очень убедительное, чтоб снять подозрения с меня, с вас, а главное – с тебя.

– Есть идеи? – задумавшись, спросил я.

– Есть, – Амали лукаво улыбнулась, сверкнула глазами, потом резко замерла и, со всей серьёзностью посмотрев на меня, начала медленно раздеваться.

– Измена пати отличный повод сбежать, – невозмутимым тоном сообщила она, медленно стягивая платье. – Всё будет выглядеть более чем правдоподобно. Провидец увидит, что я пришла к тебе, пыталась соблазнить, потом увидит, как я подслушиваю, затем ссора, где ты мне угрожал, можно расценивать как угодно. А затем они увидят нас в постели... Это вполне обыденно – судшанта изменяет своему пати и бросается в бега, дабы избежать кары хозяина и ордена. Этот план идеален, я найду в ОРМ Стирателя и сотру этот день, забуду о том, что ты тёмный ракта, забуду о плане Рамов и Халов, оставлю только эту ночь. И до конца своих дней буду считать, что я сбежала из-за измены Зунару.

Платье цвета алого заката скользнуло с бёдер, и с лёгким шорохом упало на пол. Она осталась в одном нижнем белье, её пышная грудь возбуждённо вздымалась в тесном лифе, а глаза так и блестели, призывающе, соблазняюще.

– Нет нет нет! – рассмеялся я, вскакивая с кровати и уходя подальше от Амали. – Это чересчур, нужно придумать что-то другое. Как бы там ни было, но ты для меня всегда будешь наложницей Зунара, человека, который мне не единожды помог. Благодаря которому у меня есть деньги, знатное происхождение, имя! Нет, Амали. Мне не позволяет совесть его предать. А спать с тобой – это предательство.

Амали усмехнулась, и будто бы не слыша меня, продолжила раздеваться, демонстративно расстегнула лиф, сняла, и бросила на пол.

– Так знай, – сказала она, – что это не предательство. Зунар никогда меня не любил, а в последнее время и вовсе потерял интерес как к женщине. И с того момента, как я решила бежать, я больше не принадлежу Зунару Халу. Теперь я падшая беглянка, меня отдадут в бордель или убьют, если найдут. И Зунару будет плевать на меня, я уверена в этом. К тому же я знаю про родовое проклятие, вскоре Зунар умрёт, а меня отправят в бордель. Худшей участи не придумать. Знаешь, какой спрос на бывших судшант главы клана? – Амали горько усмехнулась.

Она говорила очень убедительно, и к тому же вид её голого тела не давал полноценно соображать. Амали двумя пальчиками стянула трусики, красивое тело соблазнительно изогнулось, сводя меня с ума. И всякие разумные доводы попросту утонули, так и не успев вразумить меня.

– Нам нужно спастись, – сказала Амали, медленно приближаясь, – разве можно придумать более приятный способ спасения?

Она прижалась ко мне, вызывая волну желания по всему телу. Последние сомнения, робко заворочавшееся где-то на периферии сознания. А затем, яркая вспышка желания послала разум к чёртовой матери.

Амали нежно прижалась ко мне мягкими сладкими губами. Из неуверенных и нежных, поцелуи стали настойчивее и жарче. Ее руки, раздевающие меня, мои руки – требовательней и настойчивее. Впопыхах она раздела меня, а после мы упали на кровать.

Всё происходящее казалось сплошным наваждением. Её красивое тело, где-то мягкое и нежное как зефир, где-то упругое и шелковистое под моими пальцами. Её запах, дурманящий, окутывающий облаком. Кончики длинных волос, щекочущие мои бёдра, когда она сверху изгибалась, вскидывая голову в апогее страсти. Её тонкие холодны пальчики, которые держали меня крепко, когда сверху был я.