Судный день

Я со своей дочкой Анной иду по неширокому тротуару. Эта асфальтовая дорожка упиралась в калитку детского садика, примостившегося на опушке хвойного леса. Слева от меня колосится пшеница. Это меня почему-то не удивляет – откуда в моем поселке пшеница? Справа стоят какие то необычные, похожие на кукольные, двухэтажные дома, под яркими красными и зелеными крышами. И эта архитектура меня тоже не удивляет, хотя в моем поселке таких красивых домов нет и в помине. Было около 7 утра и солнце еще полностью не разделалось с сумраком, делавшим окружающий мир не совсем четким. Небо было ясным, и на нем была видна Луна.

Нам до садика оставалось пройти половину пути, когда я заметила какое-то движение вверху. Подняла глаза – прямо на Луну надвигалось какое-то массивное тело примерно такого же, как и она, даже чуть большего размера. Я замерла и инстинктивно еще сильнее сжала руку дочке. Я поняла, нет, знала, что происходит!

А тогда, уже тридцать лет назад, прошел еще один год моей маленькой беззаботной жизни. Ну, не совсем беззаботной. Появился крохотный жизненный опыт, которые стал меня проверять на прочность. То какой-то мальчишка меня толкнет и выхватит игрушку, которую я хотела взять на полке в группе. То воспитательница заставит съесть котлету, которая совсем-совсем не нравится. Однажды зимой я у одной девочки с группы украла красивого шоколадного Деда Мороза в блестящей фольге. Девочка была из зажиточной семьи и дразнилась этой невиданной сладостью. Мне стало обидно, и я незаметно взяла эту конфету из ее ящика и переложила в свой. Разумеется, Дед Мороз был найден, и меня наказали.

Вообще я была непослушным ребенком. Другое яркое воспоминание из детства. И вновь связанное с нарушением каких-то правил – я рву цветы на кладбище, которое было на окраине города, недалеко от нашего дома. Они были яркими, красивыми. Ты их срываешь и не замечаешь могил под ногами. Конечно, я была наказана родителями за это. Но, знаете, те, кто там был похоронен, были бы совсем не против, чтобы рядом с ними бегали детские ножки, а их последняя обитель приносила ребенку радость.

Когда мне было четыре года, у меня появился братик. Его назвали, как и моего папу Александром. Он родился болезненным и слабым. Позже, по рассказам мамы я узнала, что сразу после рождения Саша не мог самостоятельно дышать и был на какое-то время помещен в инкубатор для недоношенных детей. Тогда, наверняка, мои родители восприняли все это, как испытание на прочность их отношений. Сейчас я думаю, что рождением братика Саши Господь начал звать моего отца на другой путь. Сквозь тернии к звездам!

Новый дом

Когда мне исполнилось шесть лет, родители купили маленький домик недалеко от бабушки и дедушки. Помню, мы переехали в него летом, а в сентябре я пошла в первый класс.

Наш новый дом стоял на небольшом, соток десять, участке, обнесенным старым дощатым забором. Там было несколько грядок овощей, и росли плодовые деревья. Папа очень любил заниматься садоводством и мог часами возиться на участке. Особенно ему нравилось прививать деревья.

Увлеклась садоводством и я. Рядом с нами жила пожилая пара, и дедушка занимался селекцией роз. Мне было очень интересно наблюдать за ним. Я хотела узнать, как выводить новые сорта роз, как добиваться, чтобы цветы были определенного цвета.

Этот пожилой человек рассказал мне азы селекции, показал, как прививать почки, подарил набор инструментов для таких работ. Сейчас, когда я слышу или читаю про Мичурина, у меня сразу перед глазами встает этот добрый дедушка.

Осенью я самостоятельно посадила на нашем участке шиповник, а весной с громко бьющимся от волнения сердцем привила свои первые почки! Как же я ждала лета, чтобы увидеть, какие из них вырастут цветы. И вырастут ли вообще.