Судный день

Это была спальня, судя по всему, ею давно не пользовались. Тем не менее на окне стоял горшок с комнатным растением. Растение слегка пожухло, но все же было живым, значит, за домом кто-то следил. Почти всю комнату занимала старинная двуспальная кровать с медными каретками и резными набалдашниками по верхнему краю. У стены, расположенной напротив окна, стоял массивный комод, рядом – платяной шкаф.

Марван копался в нижнем ящике комода и при этом не слишком беспокоился о соблюдении тишины. Это давало надежду, что в доме кроме него никого нет. То, что он доставал из комода, складывалось на кровати. Там уже лежало немало предметов, а открытые дверцы шкафа и разбросанные подушки говорили о том, что предметы эти Марван хранил в разных местах.

Достав очередную деталь, Марван повернулся к окну. Богданову пришлось укрыться за стеной. Он заметил, что пиджак, в котором Марван вышел из отеля, висит на крючке, вбитом прямо в стену, а его ботинки аккуратно поставлены на крышку комода. Решив, что в комнате душно, Марван подошел к окну и открыл фрамугу. Богданов замер, опасаясь, как бы Марван не выглянул в окно и не обнаружил его. Но Марван пару раз глубоко вдохнул, затем дошел до кровати, сел спиной к окну и начал собирать запчасти в одно целое. Чтобы понять, что Марван собирает передатчик, особых знаний не требовалось.

Он не закончил и половины работы, когда с первого этажа послышался грохот. Упало что-то тяжелое, Марван вздрогнул, положил детали на кровать и прислушался. На первом этаже повисла тишина. Подумав, Марван осторожно подошел к двери, которая осталась приоткрытой. Остановился на пороге, вытянул шею и несколько минут постоял в тишине. Потом успокоился и направился обратно к кровати, но тут снизу снова послышался шум, к которому прибавилась испанская речь. Больше не раздумывая ни секунды, Марван бросился к комоду, схватил ботинки и встал за дверью.

А на первом этаже началось веселье. Тот, кто проник в дом, решил, что здесь никого нет, и больше не таился. Время от времени до второго этажа долетали реплики на испанском. Человек расхаживал по всему первому этажу, комментируя то, что видит. Марван еще какое-то время постоял за дверью, потом осторожно надел ботинки и вышел из комнаты. Он понял, что незваный гость один, и решил выпроводить его прочь, ведь он мешал планам Марвана.

Сразу на первый этаж Марван не пошел. Остановился на лестнице и громко выкрикнул на французском:

– Кто здесь? Уходите или я звоню в полицию!

Дубко, орудовавший на первом этаже, разыгрывал комедию по всем правилам. Он затих на мгновение, потом до Богданова долетел издевательский смех и грубая брань на испанском. «Когда он успел нахвататься этой дряни?» – подумал Богданов, но мысленно Дубко похвалил.

Марван постоял еще немного и повторил угрозу, на этот раз на испанском. Богданов в очередной раз удивился: оказывается, доктор Марван – полиглот! Дубко же угрозы Марвана проигнорировал. На пол полетело что-то стеклянное. Звук бьющегося стекла заставил Марвана действовать. Он вернулся в комнату, вооружился металлической трубой, которую извлек из платяного шкафа и начал спускаться вниз.

Богданов не мешкал. Он поднялся еще на две ступени, перешагнул на подоконник и легко спрыгнул в комнату. Еще в тот момент, когда Дубко зашумел первый раз, Богданов понял: то, что они ищут, спрятано в обуви Марвана, потому что в первую очередь он схватил ботинки, а не бросился к пиджаку или куда-то еще. Но ботинки сейчас были на ногах хозяина, поэтому первоначальный план пришлось менять.

Мягко ступая, Богданов начал спускаться следом за Марваном. Шум, который производил Дубко, перекрывал звук шагов Богданова. Когда Марван оказался на первой ступени лестницы, Богданов сделал рывок и накинул ему на голову пиджак, прихваченный из комнаты. Марван охнул и осел, а Богданов негромко свистнул, подзывая товарища.

Спустя полчаса все трое перебрались в комнату на втором этаже, ту, которую занимал Марван. Арабский миллионер лежал на кровати с завязанными глазами. Руки и ноги его были связаны веревками и зафиксированы на прутьях кровати. Дубко и Богданов сидели на полу и размышляли, что делать дальше. Оставлять Марвана здесь – значит обречь его на жестокую смерть. Отпустить – подставить под удар себя. Да и с Шилкиным еще предстояло разобраться.

Марван голоса не подавал, хотя рот ему не затыкали. Он лежал молча, не двигаясь и не произносил ни звука. С той минуты, как Богданов накинул ему на голову пиджак, он вообще перестал реагировать на происходящее. Без сопротивления позволил оттащить себя наверх, привязать к кровати. О чем он думал, оставалось только гадать.

Спустя десять минут, Богданов подал беззвучный знак Дубко, и они оба вышли из комнаты. Спустились на первый этаж, отошли подальше, чтобы эхо не относило слова наверх. Первым заговорил Богданов, как и условились, на испанском.

– Копии документов у него в ботинках, – сообщил он. – Думаю, негативы, микропленки или что-то в этом роде.

– Надо вскрыть их и проверить, – предложил Дубко.