Читаем Судный день полностью

– Вот именно! – довольно воскликнул хозяин. В пылу беседы он принялся размахивать руками. – Я перебрал множество вариантов – годы и даты, решил было, что фраза должна звучать как “Спроси у чёток время”, но не мог понять, о каком именно времени идет речь. В конце концов я пришел к выводу, что речь идет о количестве раз – один раз, два и так далее. Однако до смысла я по-прежнему не докопался. Я полагаю, что последнее слово – “код” – обозначает просто-напросто “помолись с чётками определенное количество раз”, и получишь код для того, чтобы узнать время светопреставления с его стужей и смертями. Я переключился на слово “чётки” – возможно, именно в нем кроется разгадка? В католичестве – папской религии – чётки могут означать определенный набор молитв, которые повторяют определенное количество раз, – вот вам и число! – или же нанизанные на нитку бусины, по которым отсчитываются молитвы.

Он поднялся и вытащил из кармана что-то вроде бус, заканчивающихся шнуром, на котором висел крест. Мелкие и крупные деревянные бусины были до блеска вытерты. Опустившись на стул, он вытянул вперед руку с чётками.

– Мой брат как раз недавно начал торговое дело во Флоренции. Я написал ему и попросил разузнать про чётки как можно больше. И он прислал мне их. Взгляните – каждые десять мелких бусин отделены друг от дружки вот этим. Брат написал, что – насколько он понимает, – читая молитвы, нужно держаться за одну бусину. На каждую бусину приходится тридцать “Аве Мария” и три “Отче наш” – и так пятьдесят пять раз. Так понял мой брат. Нужно, однако, сказать, что увлечения у нас с братом совершенно разные, и он в первую очередь до мозга костей делец. И, выясняя все это, он лишь оказывал мне услугу. Но… – тонким худым пальцем фон Хамборк начал медленно притрагиваться к бусинам, – вот что странно: на этих четках всего лишь пятьдесят три бусины, если считать вместе с тремя на шнуре с крестом…

– А как же вот эти? – перебил его Томас, показав на те, что отделяли десятки мелких бусин друг от друга. Они были похожи на белые отшлифованные камни, вплетенные в шнур, на который были нанизаны остальные бусины. На шнуре с крестом таких камней имелось два – сверху и снизу, а между ними – три деревянные бусины.

– Не знаю… – немного неуверенно ответил хозяин, – они закреплены – не так, как мелкие бусины, и если посчитать все, вместе с ними, – а их всего шесть – то выйдет пятьдесят девять – тоже странное число. Но все же… если я правильно понял то, что написал мне брат, они не считаются.

Томас не ответил, однако у меня появилось ощущение, что знает он больше, чем старается показать. Я вспомнил, что он когда-то жил во Франции, – а ведь французы католики…

– На всех чётках, которые мой брат видел, было по пятьдесят три бусины, ну, или пятьдесят девять… – Бросив быстрый взгляд на Томаса, он продолжал: – Но не пятьдесят пять, как следовало бы ожидать, если учесть, что прочесть полагается пятьдесят пять молитв. Почему так – мой брат не знал, и мне тоже никакого объяснения найти не удалось. Если задуматься над этим несоответствием – назовем его так, – то слово “точно” приобретает вдруг особое значение: Нострадамус велит прочесть молитвы ровно пятьдесят три раза, по количеству бусин. По-моему, именно так и следует это толковать. То есть нам важно число пятьдесят три.

Откинувшись на спинку стула, Томас из-под полуприкрытых век наблюдал за трактирщиком, внимательно прислушиваясь к его объяснениям.

– Продвинувшись настолько далеко в толковании, я уже знал – почти точно, – фон Хамборк чуть демонстративно умолк, позволив нам оценить его изящную игру слов, – как истолковать остальное. Мишель де Нострдам написал французскому королю Генриху Второму письмо, в котором содержится точный расчет лет с момента сотворения мира до Христова рождения. Согласно его исчислениям, этот период составил 4757 лет. В письме сыну Сезару, составленному в форме своеобразного завещания, Нострадамус подробно рассказывает о своих пророчествах и говорит, что пророчества эти охватывают время до 3797 года. Письмо к сыну – или завещание – было написано в 1555 году. Если вычесть это число из 3797, мы получим 2242 – это и есть период, на который распространяются пророчества. Если сложить это число и количество лет существования мира до Христова рождения, то мы получим магическое число 6999, обладающее огромной силой и необычайно важное. – Трактирщик замолчал.

Он перевел дух и освежил горло глотком вина. Томас сидел, не шелохнувшись, напоминая огромного вырубленного в скале тролля.

Перейти на страницу:

Все книги серии Томас Буберг и Петтер Хорттен

Судный день
Судный день

Курт Ауст – датчанин, ныне живущий в Норвегии и пишущий по-норвежски, сразу стал знаменитым, когда опубликовал свой первый роман – "Судный день" (1999 год). Автор получил премию "За лучший дебют" издательства "Аскехауг", а книга была переведена на несколько европейских языков и издана в Германии, Дании, Греции, Нидерландах, Литве и Чехии.Почти канонический для средневекового романа сюжет приводит на память Умберто Эко. В замкнутом пространстве постоялого двора, отрезанного от мира снежной бурей, в канун Нового года нашли приют несколько путников. Среди них датский профессор Томас Буберг и его ученик, норвежец Петтер Хорттен. Именно им, – а это любимые персонажи Ауста, которые потом не раз появятся в его книгах, – предстоит разгадать тайну страшного преступления: незадолго до их появления на хуторе убит французский граф…

Курт Ауст

Детективы
Второй после Бога
Второй после Бога

Знаменитый автор-криминалист Курт Ауст – датчанин, ныне живущий в Норвегии и пишущий по-норвежски, стал широко известен в Европе после публикации его первой книги "Судный день" (1999), отмеченной премией "За лучший дебют". Этой книгой писатель открывает криминальную серию из времен Средневековья, в которую вошел и роман "Второй после Бога", удостоенный престижной норвежской премии Riverton и литературной премии "Стеклянный ключ" как лучший скандинавский детектив за 2003 год. Книги серии объединены не только временем и местом действия, но и главными персонажами – это датский профессор Томас Буберг и его ученик, норвежец Петтер Хорттен.В романе "Второй после Бога" героям в очередной раз предстоит расследовать ряд таинственных отравлений и мистических смертей, произошедших во время секретной поездки папского нунция по лютеранской Норвегии. Тогда юный Петтер головой отвечал за безопасность посланника Папы и его благополучное возвращение в Копенгаген.

Курт Ауст

Детективы

Похожие книги

Разворот на восток
Разворот на восток

Третий Рейх низвергнут, Советский Союз занял всю территорию Европы – и теперь мощь, выкованная в боях с нацистко-сатанинскими полчищами, разворачивается на восток. Грядет Великий Тихоокеанский Реванш.За два года войны адмирал Ямамото сумел выстроить почти идеальную сферу безопасности на Тихом океане, но со стороны советского Приморья Японская империя абсолютно беззащитна, и советские авиакорпуса смогут бить по Метрополии с пистолетной дистанции. Умные люди в Токио понимаю, что теперь, когда держава Гитлера распалась в прах, против Японии встанет сила неодолимой мощи. Но еще ничего не предрешено, и теперь все зависит от того, какие решения примут император Хирохито и его правая рука, величайший стратег во всей японской истории.В оформлении обложки использован фрагмент репродукции картины из Южно-Сахалинского музея «Справедливость восторжествовала» 1959 год, автор не указан.

Александр Борисович Михайловский , Юлия Викторовна Маркова

Детективы / Самиздат, сетевая литература / Боевики
Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы