Судный день американских финансов: мягкая депрессия XXI в.

Современные экономисты подходят к делу совершенно иначе. В том числе и японские экономисты. Не пытаясь найти законы, правящие миром, современные экономисты присвоили себе роль самого Господа - они пытаются предписать ему собственные законы. Не удовлетворяясь простым наблюдением, американские и японские экономисты вмешиваются в процесс, дергают за рычаги и жмут на кнопки, отчего гигантский механизм скрежещет и воет.

Вклад Японии в историю капитализма объясняется уникальностью обстоятельств его возникновения. В Японии, разгромленной во Второй мировой войне, капитализм был создан как надстройка над почти феодальной системой хозяйства. Но и к середине 1990-х годов японские экономисты, промышленники и государственные чиновники, рулившие экономикой, были не в состоянии даже представить себе невидимую руку. В их религии отсутствует Бог-отец, а их экономика только недавно перестала быть феодальной. Их общество это не множество разрозненных людей, преследующих каждый свои интересы, а скорее муравейник, в котором каждый крошечный работник точно знает свое место и хлопочет только о всеобщем благе. Это разновидность сотрудничества на основе сплоченного, централизованного постфеодального капитализма.

Подобно тому как рабы, привозившиеся в XVII в. на американские плантации, часто принимали фамилию своего хозяина, японские рабочие отождествляют себя с компанией, в которой они работают. Вкалывали они будь здоров (в годы бума типичный рабочий день длился с восьми утра до девяти вечера) и за очень небольшие деньги. Такой рабочий распевал гимн компании не только когда это требовалось, но и подвыпив. Компании относились к своим служащим не как к источнику прибыли, от которых нужно избавляться при первых признаках спада, но как к крепостным или семейным слугам. Рабочие имели гарантию пожизненной занятости. «Рис сплачивает», - говорят японцы. Даже пригоревший.

Крупные предприятия также считались бессмертными. Основу японской экономики составляет сеть крупных компаний, связанных между собой взаимным владением акций и совместными коммерческими и производственными проектами. Крайне редко небольшой начинающей компании удавалось бросить им вызов. Крупные компании редко сталкивались с конкуренцией внутри страны. Система больших компаний разрабатывала или заимствовала новые технологии и новую продукцию, оттачивала их трудом неутомимых тружеников и запускала в производство, а значительная часть товаров потом уходила на экспорт, зачастую в США.

Эта была странная модель капитализма - крупные компании даже не заботились о прибыли! Подобно американским «доткомам», они рассматривали стремление к прибыли как проявление близорукости, синдром «краткосрочного» мышления. Их интересовали только рост и доля рынка. В конце концов, они ведь трудились ради господства над миром!

В ожидании чуда…

В апреле 1949 г. посол Джозеф Додж установил курс японской валюты 360 иен за доллар. Иена была дешевой, достаточно дешевой, чтобы дать шанс экономике Японии. Она станет промышленной державой, изготовляющей более дешевые товары, чем ее конкуренты. Так начался 40-летний бум, превративший Японию во вторую крупнейшую экономику мира, создал крупнейший в мире фондовый рынок и самую дорогую в мире недвижимость.

Японцы были дисциплинированными работниками, неутомимыми подражателями и педантичными бизнесменами. Бросив все силы на достижение экономического роста, они добились впечатляющих результатов. Японские автомобильные компании, например, победили вопреки значительному неравенству шансов. Прежде в этой остро конкурентной, капиталоемкой отрасли почти безраздельно господствовали «Большая тройка?» - главные американские автомобилестроительные компании. Шансы создать серьезную конкуренцию Детройту казались настолько призрачными, что плановики из Министерства внешней торговли и промышленности Японии (МВТП) активно отговаривали компании Honda и Nissan от попыток в этом направлении.

Но автомобилестроители сделали рывок. Они проникли на американский рынок с малолитражными автомобилями, которые казались неопасными для американской «Большой тройки». Но пока Детройт, погрязший в самодовольстве, не удостаивал их своим вниманием, японцы отточили умение строить машины и технику сбыта. Можно сказать, что американцы даже не заметили, как автомобильный рынок США оказался в руках японцев.

В конце 1980-х годов студентам американских бизнес-школ пришлось освоить целый ряд новых терминов. Kaitzen - концепция непрерывного усовершенствования - была преподнесена им так, будто в самой идее было что-то новое. Скоро они узнали о zaitech, tokkin funds, keiretsu, baburu и всем остальном; в разговорах они роняли японские слова, как будто поливали еду соевым соусом. Они также научились без приступов тошноты есть сырую рыбу.