Судоку: правило мгновенной смерти

Кейт закусила губу, чтобы не сказать что-нибудь, о чем потом пришлось бы жалеть. Какая-то абсурдная ситуация: они с Гарри осторожничают, но из-за этого ни жарко ни холодно ни им, ни шефу. Если бы удалось разрешить дело, возможно, он оценил бы их старания и понял, как много значит для Гарри. А может быть, ему просто все равно.

Брэндон смотрел на нее, но без того напряжения, которое обычно сопутствовало его взгляду и почти всегда достигало такой степени, что его можно было услышать. Кейт подумала, что он не видит ее, что сейчас он где-то за сотни миль отсюда.

Потом шеф вдруг словно очнулся от забытья:

— Если вы готовы, мы с Гарри проводим вас до машины.

— Езжайте. Мне надо покормить Ала и закрыть здесь все.

— Тогда спуститесь и закройте за нами дверь.

Кейт проводила их и заперла дверь. Потом отправилась по коридору в кухню покормить Ала. Она сидела за столом и смотрела, как он ест. Когда кот доел, он прыгнул ей на колени. Пока вылизывал лапы и умывал морду, Кейт гладила его по спине. Потом Ал потерял к ней всякий интерес, прыгнул на пол и исчез за дверцами кухонного лифта. Кейт закрыла музей и поехала домой.

На следующее утро позвонила Джинни Сью. Сообщила, что взяла отгул, потому что надо подвезти Тони в аэропорт, и днем заедет в музей.

Кейт сидела за столом, слушая, как с сосулек на карнизе капает вода. Впервые со времени снежной бури морозы отступили, и теперь по тротуарам струились ручейки, сливаясь в стоки.

Новый ковер она заказала по телефону, промучившись до этого с выбором два месяца в местном магазине ковров. Кейт остановила свой выбор на нейлоновом паласе с прочным покрытием, рисунок которого позволял удачно маскировать грязь.

Потом позвонила Сэму, ведь от него не было вестей с тех пор, как обнаружили тело Кенни Ревелла. Надеялась, что он просто заработался, но в душе подозревала: дуется. И не понимала почему.

Позвонив ему на сотовый, Кейт попала на голосовую почту.

— Хотела сказать привет, — от волнения пискнула она не своим голосом. — Поговорим позже. — Кейт повесила трубку. Первый шаг сделан, теперь настал его черед выбираться из хандры.

В полвторого появилась Джинни Сью. Кейт обрадовалась, увидев ее, и едва не задушила в объятиях:

— Ты уже обедала? Нет? Здорово! Поедем к Райетт.

— Сходишь с ума в четырех стенах?

— Да-а.

Райетт встретила их у дверей.

— Где ты ходишь, Кати? Только и слышу, что одни сплетни. Что там на самом деле? — Она отмахнулась от официантки Холли, подошедшей принять заказ. — Я сама займусь ими. Чаевые получишь.

Кейт и Джинни Сью заказали обед. Райетт передала заказ в кухню и вернулась с кофейником и тремя чашками.

— Так. Выкладывайте.

— Мне известно не больше, чем тебе. — Кейт сделала глоток кофе. Он был крепким, с привкусом лесного ореха. — Шефа Митчелла видела всего несколько минут, когда он вчера приезжал забирать Гарри. Выглядел усталым и раздраженным, так что я не стала приставать с расспросами. Да и вообще я стараюсь держаться подальше от всего этого.

Райетт вскинула брови:

— Не похоже на нашу Кати.

— Ты же слышала, что сказал Джейсон. Он назвал меня предательницей.

— А, вот ты о чем. — Райетт махнула рукой. — Это потому что сейчас зима и ему больше нечем заняться.

— По-моему, Джейсон очень нервничает, — заявила Джинни Сью. — Люди до сих пор относятся к нему как к чужаку, хотя он живет здесь уже целую вечность. Может, он даже сочувствует положению, в котором оказался шеф Митчелл.

— Да-а, — протянула Райетт, наливая еще кофе. — Но Джейсон прогибается, чтобы нравиться окружающим. А шеф нет.

— Вы поэтому заставили его оплатить вам ленч?

— Это я так помогаю с расследованием, — ответила Райетт, слегка улыбнувшись.

Кейт взяла ее слова на заметку.

— Почему он не старается понравиться людям?

— Может, просто не знает как? — предположила Джинни Сью.

— Или не хочет. Да уж.

Таким макаром шеф никогда не найдет подхода к людям.

«Можно подумать, я сама — эксперт в области отношений», — упрекнула себя Кейт.

Но она все-таки выросла здесь, и, даже если ее считали чокнутой, она была своя. Отчасти.

Казалось, к Брэндону никогда не перестанут относиться с недоверием. И в каком-то смысле в этом есть и его вина.

— Но он мог бы облегчить себе работу, — сказала Кейт. — А мне — жизнь. — Она поставила свою чашку на стол. — Что бы я ни сделала, люди поворачиваются ко мне спиной.

— Ты знаешь наш город слишком хорошо, чтобы обижаться на такие вещи, — возразила Райетт. — Один займет одну сторону, другой встанет на другую. Помнишь заварушку с торговым центром? А помнишь на прошлое Рождество евангелистская церковь подала иск в суд, чтобы с улицы Гранвилль-Грин убрали светские украшения? Полгорода пыталось избавиться от этих надоевших оленей, но стоило кому-то другому напасть на фирму, все тут же утихли. Теперь эти дряхлые штуковины так и будут мозолить нам глаза. Вот хлебом их не корми — дай только кому-нибудь взбучку зазря устроить. А то зима, делать-то нечего.

Кейт усмехнулась — слегка. Сани Санты украшали центр города каждое Рождество. Сколько она себя помнила.