Суета вокруг глобуса (СИ)

Все закричали, в колонне возникла давка, трибуны вмиг опустели, милиционеры с беспокойством смотрели вверх. Над площадью давал круги институтский Змей Горыныч. Он медленно махал кожистыми крыльями, коротко взревывал, головы мотались из стороны в сторону, в ухе средней болтался жетон с инвентарным номером. Опьянев от свободы, дракон то взмывал в небеса, выделывая красивые фигуры пилотажа, то пикировал вниз и на бреющем полете поджигал урны, телеграфные столбы и штакетники.

"Был бы здесь Янус Полуэктович!" - пронеслось у меня в голове, "Он бы, как обычно, спас ситуацию, ведь он знал о ней еще вчера". Но У-Янус Невструев убыл в командировку в Ришикеш на диспут.

Я лихорадочно огляделся. Витька Корнеев справа от меня бормотал что-то под нос, помавая руками, Роман Ойра-Ойра размахнулся и кинул в Горыныча нечто черное, кляксообразное, и попал в пасть левой головы. Этим ему, видимо, удалось нарушить работу огнедышащей железы, так как Змей бездымно закашлялся, потерял высоту и тяжело сел на клумбу перед памятником Владимиру Ильичу. Вождь осуждающе указывал протянутой рукой на ящера, как будто призывая полюбоваться и осудить поведение ожившей гидры капитализма.

Роман обернулся ко мне, - Не волнуйся, Саша, сейчас мы его нейтрализуем. Однако в его голосе не было всегдашней уверенности. И тут случилось страшное.

Змей повел головами и заметил Стеллу. Шесть желтых глаз его загорелись, три пасти похотливо облизнулись раздвоенными черными языками.

Стелла тонко завизжала, подбежала ко мне и прижалась.

Змей стал неторопливо приближаться пеликаньей переваливающейся походкой, по пижонски вихляя задом с бронированным хвостом.

Нужно было действовать немедленно, в запасе у меня было всего полминуты.

Всю прошлую неделю я штудировал главу о трансгрессии из учебника Ломоносова-Лавуазье, ставил опыты, и в конце концов смог переместить осточертевшего Мерлина на областную овощебазу прямо во время его нудятины.

Я молниеносно поставил перед собой задачу. Дано: диплодок летающий, активность полторы годзиллы, Юпитер в созвездии Льва. Я лихорадочно просчитал вектор-магистатум, оценил расстояние от зверя до Озера в Тьмускорпиони, включая семьдеся шесть этажей и, приподняв козырек ушанки, вырвал из брови волосок.

Горыныч уже нависал над нами горой, обдавая пропан-бутановой вонью.

Стеллочка закатила глаза и обвисла у меня в объятиях. Я скороговоркой закончил заклинание и зажмурился.

Раздался оглушительный всплеск, как будто на землю перевернулся вселенский ушат воды, потоки с ревом бурлили, растекаясь по улицам.

Рукотворное море улеглось, в огромной луже грузно ворочалась ластоногая обитательница Озера Лизка. Я понял, что в спешке перепутал параметры диплодока с плезиозавром.

Лизка огляделась, грациозно поворачивая длинную шею. Голова ее нервно подергивалась. Было видно, что она взбешена. Ее взгляд упал на симпатичную Стеллу, потом на змея. Глаза ее сузились, роговые наросты на спине встали дыбом.

Горыныч вдруг съежился, как блудливый муж, застигнутый за актом супружеской неверности. Три головы его, бодаясь, пытались спрятаться друг за друга. Он принялся, как пес, вилять полутонным хвостом, брызгая водой во все стороны.

Стало понятно, что когда-то, тысячелетия назад, двух рептилий связывали тесные отношения. Демонстранты, осмелев, окружили арену семейной разборки.

Подвыпившие мужики кричали, - Не дрейфь, Горыч! Мы за тебя!

Женщины выкрикивали, - Так его, Лизанька, по мордам его бесстыжим, охальника!

Лизка придвинулась к Змею и занесла над ним увесистую ласту.

Раздался вой милицейской сирены и рев пожарной машины. Милиционеры живо погрузили несопротивляющегося змея в специальный огнеупорный бронированный транспорт, Лизка не без изящества протиснулась в цистерну с надписью "Живая рыба", и процессия удалилась.

На трибуну вылезли помятые отцы города, предприимчивый народ принялся собирать с площади окуней.

Витька Корнеев подошел ко мне и ударил по спине. - Помнишь, я тебе говорил, что все думали, что ты дурак, а оказалось, нет?

- Ага, - довольно ответил я, предвкушая его очередное признание, что я уже второй раз оказался умнее его.

- Так вот, беру свои слова обратно. Ты все таки недоумок.

- Подумаешь, - обиделся я.

- Это ж надо, перепутать...

- Сашка, не слушай его, - прервал грубого Корнеева подошедший Почкин. - Ты молодец. Как ты догадался, что только Лизка сможет нашего Горыныча приструнить?

Я загадочно промолчал.

У меня он до сих пор сохранился, этот документ.

За проявленное мужество и находчивость сотруднику Института НИИЧАВО

начальнику Вычислительного Центра младшему научному сотруднику

Привалову А.И. объявляется

БЛАГОДАРНОСТЬ

а также поощрительная премия размером 25

( двадцать пять ) рублей.

Администрация Института НИИЧАВО

Я.П. Невструев, директор НИИЧАВО

Я.П. Невструев, профессор, академик РАН СССР.