Суеверие

Сэм оглядел обшарпанные стены и немытые двери.

— Пройдет еще немало времени, прежде чем кому-то понадобится покупать шторы для этого дома.

Глава 41

— Много на это уйдет времени? — спросил Роджер.

В таком подавленном настроении Джоанна еще никогда его не видела.

— Думаю, не больше часа, — сказал Уорд.

Они все, за исключением Пита, который опаздывал, собрались в комнате Адама. Роджер сидел на диване, вытянув руки вдоль спинки. История о могиле Адама оставила его равнодушным, так же как и рассказ о заброшенном доме. Казалось, он заранее смирился со всеми нелепостями их нынешнего положения.

— Значит, теперь мы попытаемся изгнать духа, — он громко чихнул, достал носовой платок в зеленый горошек и шумно высморкался. Трудно было судить, признак ли это неодобрения или у него просто начинается простуда.

— Помните, что вы сказали Дрю, когда речь зашла об экзорцизме? — спросила Джоанна. — Вы говорили о комплиментарности, о том, что одно и то же явление можно определить двумя разными понятиями.

— Да, это я помню, — тихо сказал Роджер, запихивая платок в нагрудный карман своего любимого твидового пиджака. — Я прекрасно помню, хотя теперь думаю, что ограничивать себя только двумя понятиями — в данной ситуации излишняя скромность с нашей стороны.

Сэм посмотрел на часы:

— Пора бы Питу прийти. Он клялся, что успеет вовремя.

Он подошел к видеокамерам и принялся проверять, все ли подключено. Между прочим, подумала Джоанна, аппаратуру оплачивает журнал.

— Кстати, — сказал Сэм. — Я предлагаю заснять эту процедуру, поскольку это законная часть эксперимента. Уорд со мной согласен. Надеюсь, остальные тоже не станут возражать.

Роджер равнодушно махнул рукой. Джоанна сказала, что станет. Она смотрела на Сэма, и ей казалось, что в его движениях сквозит сосредоточенность человека, который сгибается под тяжестью обстоятельств, но все же упорно сопротивляется им. В порыве нежности ей вдруг захотелось обнять его и сказать, что она верит в него и любит его. Но ничего этого она не сделала. Сейчас не время.

Сэм снова взглянул на часы:

— Почти двадцать минут седьмого. Где, черт возьми, Пит.

Зазвонил телефон, напугав стоявшую рядом Джоанну. Это был старомодный настенный аппарат, который висел здесь всегда, но Джоанна ни разу не видела, чтобы им кто-то пользовался. Она машинально сняла трубку и так же машинально протянула ее Сэму, чтобы он, как хозяин, ответил звонившему. Но Сэм не двигался, и тогда она сказала:

— Алло? — линия работала плохо, в трубке шипело, и она не могла ничего разобрать. Извините, — сказала Джоанна, — вас не слышно. Перезвоните, пожалуйста.

Шипение немного утихло. Ей показалось, что она слышит голос Пита, но понять, что он говорит, все равно не удавалось.

— Пит? Это ты? Откуда ты звонишь? — Джоанна увидела, что все смотрят на нее, и жестом показала, что по-прежнему ничего не слышит. — Что? — сказала она в трубку. — Повтори еще раз.

Пит заговорил медленно, тщательно произнося каждое слово, но Джоанна все равно его не понимала.

— Моя что? — переспросила она. — Моя... Там... Пан... Извини, Пит, я просто не могу...

Неожиданно рядом с ней оказался Сэм и взял у нее трубку. В другой руке он держал маленький диктофон, похожий на тот, который Джоанна брала с собой на интервью.

— Пит, это Сэм. Говори. Просто говори, что ты хочешь сказать.

Он включил запись и поднес диктофон к динамику трубки. Остальные как зачарованные смотрели на него, понимая, что происходит нечто весьма странное, и терялись в догадках. Даже Джоанна, которая стояла совсем рядом, слышала только невнятное бормотание сквозь треск помех.

Сэм не убирал диктофона, пока голос не умолк.

— Пит, — позвал он. — Пит, ты еще там?

Он подождал еще немного, потом, выключил диктофон и повесил трубку.

— Что он сказал? — спросил Роджер. — Где он?

Сэм включил перемотку. Было слышно, как проносятся искаженные слова. Потом он нажал «воспроизведение» и прибавил громкость.

Голос почти терялся за жужжанием и треском помех, но это, несомненно, был голос Пита — или очень на него похожий. И слова были слышны ясно, хоть и звучали полной бессмыслицей.

Майа... Тан... Ки... Нох... Майа... Таи... Ки... Нох... Майа... Тан...

Джоанна увидела, как побледнело и вытянулось лицо Уорда Райли. Казалось, он начинает что-то понимать. Не то чтобы это была уверенность, — скорее, страшное подозрение. Он сунул руку в карман и с явным волнением достал конверт, который показывал Джоанне и Сэму за обедом.

Пока тонкий голос Пита на кассете продолжал нараспев произносить все те же странные звуки, Райли надорвал конверт и вынул оттуда листок бумаги.

Он несколько раз пробежал глазами строчки и начал крениться набок. Джоанна испугалась, что он потеряет сознание, но Уорд совладал с собой и, скомкав листок, уронил его на пол.

Ни слова не говоря, он направился к лестнице как человек, которому только что вынесли смертный приговор.

— Уорд?.. — Райли не обратил на оклик Сэма никакого внимания. — Уорд, что с вами?

На этот раз Райли остановился и обернулся. Он слегка вскинул руки и безвольно уронил их вдоль тела. Это был жест отчаяния.