Суеверия викторианской Англии

Традиционными для Страстной пятницы были «крестовые булочки» – сладкие булочки, на поверхности которых рисовали крест. Не съесть хотя бы одну считалось дурной приметой. Хозяйки верили, что любые хлебобулочные изделия, испеченные в Страстную пятницу, не заплесневеют в течение целого года и сохранят не только вкус, но и целебные свойства. С потолка сельских коттеджей нередко свисала булка на веревочке. Вполне вероятно, что плесень на хлебе не росла именно из-за того, что он висел в сухом и хорошо проветриваемом месте. Высушенный хлеб становился твердым, как камень, но ведь и ели его не ради удовольствия, а в качестве лекарства. Перед использованием с него смахивали паутину, крошили и размачивали в воде. С помощью целебного хлеба лечили такие недуги, как рези в животе, коклюш, икоту, даже холеру. Годился он не только для употребления внутрь, но и в качестве припарок. Тюрей подкармливали захворавшую скотину. Если хозяйки не хотели возиться с тестом, то покупали булку в пекарне и тоже хранили в течение года. Столь велика была благодать, что она распространялась даже на коммерческие товары!

На рынках сновали торговцы с лотками, полными дымящейся сдобы, и вовсю нахваливали свой товар:

Пенни за булочку, пенни за две!
Крестовые булочки всей детворе!
Для маленьких эльфов:
Сыночка и дочки!

А тот, кто бездетен,

Пусть съест в одиночку!
Пенни за булочку, пенни за две!
Крестовые булочки всей детворе!

В лондонском пабе «Сын вдовы» под потолком протянута сеть, на которой пылятся высохшие крестовые булочки. Каждую Страстную пятницу моряки добавляют к ним еще одну. Согласно легенде, в былые времена на месте паба находился домик вдовы. Ее сын служил во флоте, но каждую Пасху возвращался домой, и тогда матушка угощала его сладкой выпечкой. Но однажды угощение осталось не съеденным – моряк не вернулся из плавания. Вдова не теряла надежды и каждый год выпекала по булочке. Быть может, сын все же придет на запах домашней сдобы? Увы, этого не произошло. А после ее смерти осталась такая груда хлеба, что хозяева паба решили продолжить традицию.

Во многих графствах перед Пасхой раздавали хлеб нищим.

К примеру, такой обычай соблюдали в Хартфилде (Сассекс). О происхождении благотворительной раздачи существовало две легенды. В одной утверждалось, что первым нищих облагодетельствовал местный эксцентрик, прозванный «Пес» за свою привычку разъезжать на собачьей упряжке. В другой – что раздачу хлеба учредил богач Николас Смит, который пошел по стопам Гаруна-аль-Рашида и в нищенских лохмотьях скитался по Англии. Повсюду он встречал лишь людскую черствость, пока не дошел до Хартфилда. Тамошние жители накормили и обогрели странника. Обрадованный мистер Смит завещал свое состояние в пользу хартфилдских бедняков.

Удивительно, но в Страстную пятницу наступало время не только для скорби, но и для игр. Во многих графствах, включая Сассекс, начинался сезон мраморных шариков. Их катали как дети, так и взрослые, иногда во дворе церкви, непосредственно перед началом службы. Колокольный звон вынуждал игроков прервать это занятие, но, отсидев в церкви положенное время, они торопились во двор и возобновляли потеху. Дошло до того, что Страстную пятницу» прозвали «Мраморной». В то время как мальчики катали шарики, девочки прыгали через скакалку. Ее натягивали с двух сторон, а в центре скакали одна или несколько девушек. Отсюда пошло еще одно название Страстной пятницы, популярное в Брайтоне, – «День длинной веревки». Участницы игр утверждали, что у скакалки есть религиозное значение: она напоминает веревку, на которой удавился Иуда Искариот. Точно так же считалось, что разбить посуду в Страстную пятницу – к добру, потому что каждый осколок пронзает тело предателя Иуды.

Гораздо меньше обычаев и суеверий связано с Пасхой. Повсеместно верили, что на Пасху солнце пляшет на небе. Лучше всего наблюдать за ним во время восхода. Полюбоваться на солнечный танец собирались целые толпы, причем не только в XIX, но и в начале XX века. Некоторые щурились, силясь разглядеть на солнечном диске флаг или силуэт ягненка (по другим версиям, ягненок появлялся на Вознесение). Те, кто так и не заметил ничего особенного, винили во всем нехватку набожности.

Церковь в этот день посещали даже те прихожане, которые в течение года увиливали от своих христианских обязанностей. Богачи наряжались, бедняки же старались надеть хотя бы чистое платье. Появиться на Пасху в новой одежде – хорошая примета, а вот нерях Господь с удовольствием карал.