Суеверия викторианской Англии

Хэллоуин, или канун Дня Всех Святых, отмечали 31 октября. Этот праздник совпадал с кельтским Самайном, знаменовавшим окончание лета. В наследство от кельтов англичанам достался обычай зажигать в эту ночь костры. Молодежь прыгала через пламя или пробегала по тлеющим углям. Валлийцы и шотландцы помечали белый камешек своими инициалами и бросали его в общий костер. Наутро камешек искали среди золы, и если он оставался целым, гадальщика ждал благополучный год, если же трескался, беднягу вскоре постигнет несчастье. В придачу к теплу, столь необходимому осенней ночью, костры даровали защиту от нечисти. В Шотландии их ассоциировали с сожжением ведьм. Во время правления королевы Виктории перед Бальморальским дворцом разжигали огромный костер, на котором под завывание волынок сжигали соломенное чучело ведьмы Шэнди Дэнн. Очевидцы воспоминали, что на этих торжествах порой присутствовала сама королева, обычно равнодушная к фольклору.

С защитой от нечистой силы связан и «светильник Джека» в виде гротескной головы, вырезанной из репы (в наши дни из тыквы) и с зажженной свечой внутри. Его возникновение связано с легендой о неком Джеке, обманом вынудившим дьявола дать клятву никогда не забирать его душу. Однако в рай грешника не приняли, так что после смерти он обречен был скитаться по свету с фонарем, в котором тлел уголек, прихваченный из адского пекла. Такие светильники оставляли на пороге, чтобы защитить жилище от разгула нечисти.

Традиционные забавы на Хэллоуин были связаны с яблоками – например, вылавливание яблок зубами из чана с водой. Яблоки иногда заменяли монетой, которую игроки тоже доставали со дна зубами. В другом варианте той же игры яблоко подвешивали на веревке и раскачивали, а игрок должен был схватить его зубами на лету. Шотландцы заменяли яблоко на липкую от патоки лепешку, отчего игра становилась веселее, а участники – грязнее. Кроме того, канун Дня Всех Святых – пора любовных гаданий.

В День Всех Святых (1 ноября) до Реформации служили вечерни. Колокола звонили до полуночи, и верующие стекались в церкви, освещая себе дорогу горящими факелами. С приходом нового порядка процессии попали под запрет, но искоренить их окончательно не удалось. В XVIII–XIX веках в некоторых селениях Дербишира и Ланкашира крестьяне зажигали ночью костры и, преклоняя колени, молились за своих усопших. В День всех душ, 2 ноября, дети и молодежь снова ходили по домам, выпрашивая «куличи для души» (soul cakes). В Йоркшире в эти пироги добавляли сухофрукты, в Нортгемптоншире их посыпали тмином. Вместо кулича как такового дети не прочь были получить и другие гостинцы, например яблоки, орехи или мелкие монеты. Песенка на День всех душ звучала так:

Душа, душа, душа для пирога всех душ!
Дай, добрая хозяйка, нам пирога всех душ!
Яблоко иль грушу, вишню или сливу,
Дай чего угодно, чтоб нам быть счастливым!
И Петру святому, и Павлу святому,
И три штуки для Того, кто Творец живому!

Еще одним любимым праздником детворы была Ночь Гая Фокса, или Ночь Порохового заговора, – 5 ноября. Поводом к этой оказии послужил арест Гая Фокса – главного обвиняемого в заговоре против короля Иакова Первого. Пятого ноября 1605 года король собирался произнести тронную речь в присутствии всех членов парламента. Группа католиков-заговорщиков решила взорвать здание парламента, спрятав в подвале 36 бочек с порохом. Но заговор раскрыли, а Гая Фокса, который должен был произвести взрыв, поймали с поличным в подвале возле бочек. Заговорщиков предали традиционной казни за государственную измену – «повешению, потрошению и четвертованию». Благодарный парламент постановил ежегодно отмечать 5 ноября народными гуляньями и торжественными церковными службами. Простой люд обрадовался еще одному празднику, так что новая традиция быстро прижилась.

Каждое 5 ноября лейб-гвардейцы в сопровождении нескольких высокопоставленных лиц спускались в подвалы Вестминстерского дворца и торжественно их обыскивали. Даже в эпоху электричества они освещали себе дорогу старомодными фонарями. 'Удостоверившись, что в подвалах все спокойно, дворцовые стражи отсылали депешу монарху. В остальной же Англии Ночь Гая Фокса отмечали с куда меньшей церемонностью, зато от души. Хотя Гаю Фоксу так и не удалось поджечь тот фитиль, по всей Англии вспыхивали костры. Развлечения в этот день были удалые, хотя и опасные. Взять хотя бы «огненные шары», т. е. просмоленные шары из ветоши, которые подвешивали между двумя жердями, поджигали и носили по улицам к вящему восторгу всех пироманов.

Чтобы костер не горел даром, на нем сжигали чучело, изображавшее Гая Фокса. Хворост для костра ходили собирать по домам. Обычно соседи делились своими дровами, а вот скрягам, не желавшим расстаться хотя бы с одним поленом, могли и забор разобрать. Ведь годилась любая древесина, не обязательно отданная добровольно.