Суфии. Люди пути. Беседы о суфизме

Так мы продолжаем осуждать. У нас есть некий шаблон, некая идея, которую нам передала наша история, наш народ, церковь, религия, и вместе с этой идеей мы получили ворох предрассудков, с этой идеей мы думаем, что у нас априори есть знание того, как все должно быть. Тогда мы можем судить.

Человек Бога не имеет фиксированных правил и идей. Он не принадлежит никакой истории, никакому народу, никакой религии, никакой церкви. Он принадлежит только своему сокровенному центру. У него там нет ничего подобного фиксированной идее, позволяющей ему судить. Настоящий человек Бога сможет увидеть Иисуса и узнать Иисуса, даже когда тот пьет вино со своими друзьями. И он сможет узнать Будду, он сможет узнать Махавиру в его наготе, он также сможет узнать Кришну, играющего на своей флейте с танцующей возле него подружкой. Если же вы христианин только по рождению, вы будете думать, что человек Бога всегда должен быть на кресте. Это лишь один пример; однажды случилось, что Иисус оказался на кресте — но это не правило. Есть также другая возможность — Кришна, играющий на флейте, наряженный в красивую одежду, с прекрасными украшениями, танцующий. Но танцующий Иисус останется для вас непостижим.

Если вы слишком фиксированы на Иисусе, вы не сможете увидеть того, что происходит в Кришне. Или, если вы слишком фиксированы на Кришне, вы не сможете увидеть того, что происходит в Иисусе. Бог проявляет себя миллионами способов — в Кришне, в Христе, в Махавире, в Будде, В Мухаммеде, В Заратустре, в Лао-цзы — миллионами способов. И все способы принадлежат ему.

Но чтобы это распознать, вам потребуется великая разумность, и первый шаг на пути к разумности — отбросить все заранее составленные мнения, предрассудки, отбросить все то, что было дано вам другими, отбросить всю пыль с вашего ума, чтобы вы могли стать чистым зеркалом, чтобы вы могли отражать.

Во-первых, человек Бога исчез как эго, нет никакого «Я», которое могло бы говорить что-то против или за. Во-вторых, у него нет фиксированных правил, поэтому он не может оценивать, кто ведет себя правильно, а кто ошибается. В-третьих, в его душе возникло великое принятие, тотальное принятие целого, потому что он чувствует такое благословение от целого. У него нет никаких суждений. В этом значение того, когда Иисус говорит: «Не судите».

Поэтому помните: не существует правильных суждений и неправильных суждений — суждение как таковое неправильно. Отбросьте суждение. И если вы можете отбросить суждение, вы удивитесь тому, какая тяжесть, сколько камней окажется выброшено из вашего сердца. Вы почувствуете невесомость. Вы почувствуете, что почти летите. Вы скованы своими предрассудками, вы скованы своим прошлым — поэтому вы ощущаете жизнь такой тяжелой. Жизнь не тяжела, но то, что вы тащите за собой свое прошлое, делает ее тяжелой.

Поэтому дети легкие, а пожилые люди очень тяжелые — потому что у детей пока еще нет автобиографий. По мере того, как они растут, они начнут собирать, накапливать мусор — опыт, знания, одно, другое — и рано или поздно они утонут в своем прошлом.

Суждение морально. А мораль не имеет ничего общего с религией. Это заблуждение нужно отбросить. Люди всегда смешивают мораль и религию. Мораль не имеет никакого отношения к религии, нравственный человек — это не обязательно религиозный человек. Атеист может быть нравственным, безупречно нравственным. Вы можете найти нравственного человека в Советской России — нравственному человеку не обязательно быть религиозным. Религиозный человек — это новое измерение.

Нравственность — это потребность общества. Обществу нужны правила и нормы, обществу нужны разграничения между правильным и неправильным, что хорошо и что плохо. Оно, безусловно, нуждается в них — потому что люди в глубоком сне. Чтобы управлять этими спящими людьми, нужны какие-то разграничения. Вы должны дать им какие-то фиксированные правила, иначе наступит хаос.

Религиозный человек может отбросить нравственность, потому что теперь у него есть свои собственные глаза, ему не нужны другие руководства. Его глаз достаточно. Это так, словно вы поначалу слепы, привыкли ходить повсюду с тростью, чтобы нащупывать дорогу, находить дорогу с помощью трости... но однажды ваши глаза открываются. Вы будете продолжать носить трость? Нет, вы выбросите ее. Теперь она бессмысленна, теперь вам не нужно идти ощупью. Теперь трость больше не помогает, она становится бременем.

Так же и с нравственностью — это трость для слепого человека. Для тех, кто решил остаться глупым, нужна нравственность. Но для тех, кто решил рискнуть всем и стать бдительным, осознанным, нравственность больше не нужна. Человек, который осознан, спонтанно нравствен. Ему не нужно постоянно держать в уме некую мораль, он просто нравствен. Не потому, что он пытается быть хорошим — нет, вовсе нет, — но, что бы он ни делал, все хорошо.