Суфии: Восхождение к истине

Санан сгорал в огне любви, охватившем его разум и душу. Вмиг он забыл, кто он и откуда. Ничто больше не имело значения для него, одно лишь желание видеть лицо девушки. Но вскоре она поднялась и исчезла, даже не заметив криков и причитаний шейха.

Ученики, найдя своего учителя в таком состоянии, не знали что делать. Предполагая, что шейх испытывает некое преходящее состояние, они пытались убедить его в этом. Но все было тщетно — шейх не слышал их слов. Он стоял, вглядываясь в опустевшее окно девичьей комнаты.

Приближалась ночь, и шейх пришел в еще более сильное беспокойство. Он понимал, что придется ждать до утра, чтобы снова увидеть свою любовь. Казалось, темнота ночи напоила его крепким любовным зельем, которое усилило его тоску, заставляя его сердце кровоточить еще сильней. Он причитал, валяясь в грязи. Он царапал землю, сжимая ее в трясущихся руках и пропитывая своими слезами.

«Ни одна ночь не казалась мне столь бесконечной, — стонал он. — Мучительные ночи, что были ранее, не похожи на эту, они не причиняли мне такой боли, не были столь долгими, как эта. Я ощущаю себя свечой, которой не хватит на всю ночь. Восход солнца затмит мой свет, и я не выживу, чтобы поведать историю этой ужасной ночи. Нет у меня больше терпения, способного вывести меня из тьмы, нет у меня разума, который убедил бы меня, что утро наступит. Тело мое раздавлено под тяжкой ношей этой любви. Где мои руки, чтобы я мог похоронить себя в грязи и не терпеть более этой разлуки? Где мои ноги, что привели бы меня к моей любви? Если б только я имел друга, чье сочувствие успокоило бы меня! О, у меня больше ничего не осталось. Я отдал все этой грабительнице-любви!»

Ученики собрались вокруг убитого горем шейха и плакали вместе с ним всю ночь. Но не потому, что понимали его, а из сострадания и замешательства, не ведая о том, что произошло с их учителем.

Так Санан без ума влюбился в христианку, служившую в храме. Он настолько обезумел, что забыл все свое прошлое. Словно не существовало больше мира для него, и все, что имело значение, — это пара очаровательных голубых глаз, которые, казалось, преследовали его повсюду, куда бы он ни шел.

На вторую ночь Санана вновь охватило исступление. Обеспокоенные ученики снова собрались вокруг него, думая, что смогут вывести его из состояния одержимости. Каждый подходил к шейху с советом или предложением.

«Почему бы тебе не забыть об этой девушке? Соверши омовение, очисти свою душу, и мы все сможем отправиться домой».

«Мое омовение уже совершено кровью моего раненого сердца. Не говорите мне об омовении, вы, не знающие о сердце, истекающем кровью от любви!»

«Если ты раскаешься в своем грехе, Бог простит тебя, ведь ты был шейхом в течение многих лет».

«В чем я раскаиваюсь, так это в том, что был шейхом, и ни в чем ином».

«Ты наш проводник к Свету, тот, кто знает путь к Богу. Если ты помолишься Ему, Он, несомненно, услышит и простит тебя».

«Я молюсь за нее, она — средоточие всех моих молитв».

«Разве ты не сожалеешь об этой любви, которая совсем лишила тебя разума?»

«Я действительно сожалею, но только о том, что не полюбил раньше».

«Разве тебя не интересует, что подумают другие? Что скажут люди, когда услышат, что их благочестивый шейх сбился с пути?»

«Для меня больше не имеет значения, что говорят обо мне люди. Почему я должен заботиться о том, какой ярлык они повесят на меня? Теперь я свободен от этого».

«Разве тебе нет никакого дела до тех, кто был твоими друзьями всю жизнь, — до нас и других твоих учеников? Да разве ты не понимаешь, как больно нам видеть тебя в таком состоянии?»

«Все, чего я желаю — это видеть свою возлюбленную счастливой. Никто больше для меня не существует».

«Давайте все вернемся в Мекку, к Каабе, и забудем об этом путешествии и о том, что здесь произошло».

«Моя единственная Мекка — этот храм, а Кааба — эта девушка. Только здесь можно опьяниться любовью, не там».

«Подумай, наконец, о рае. Ты стар, у тебя осталось не так много времени. Если ты надеешься попасть на небеса, отбрось эту глупость».

«Какие небеса могут быть прекрасней, чем ангельское лицо моей возлюбленной? Что мне делать в том раю, когда есть этот?»

«Не стыдно тебе перед Всемогущим? В течение многих лет Он был твоей единственною страстью. Как ты можешь изменить Ему теперь?»

«Как могу я вырваться из ловушки, которую Сам Бог расставил для меня?»

«О благой шейх, это наша последняя просьба к тебе. Ради Бога, вернись в лоно веры и не оставляй нас, твоих учеников».

«Не обращайтесь ко мне с подобной просьбой. Я погряз в богохульстве, а для того, кто оставил веру и выбрал богохульство, нет возвращения».

Когда ученики увидели, что все их увещевания бесполезны, они решили уединиться неподалеку, чтобы быть рядом с Сананом на тот случай, если он передумает. Единственное, чем они могли облегчить свою боль от потери мастера — это лелеять надежду, что вскоре все встанет на свое место.