Суфии: Восхождение к истине

И певец запел перед пьяным воякой стихи Корана, содержащие слова «не знаю я». В песне было много строк, и каждая из них начиналась этими словами. После пятого или шестого их повторения военачальник вскочил и, схватив булаву, вознамерился проломить певцу голову. А когда соратники с трудом остановили его, он сердито вскричал:

— Я совсем потерял терпение от бесконечного повторения слов «не знаю я» и готов снести башку этому певцу, чтобы впредь он знал, что если не знаешь, так не надо и петь!

Муравей и зерно

Бедный муравей тащил как-то на току одно-единственное зерно, и этот труд его был так тяжел, что он не обращал внимания на обилие зерен вокруг него. Глядя на него, хозяин тока подумал: «Этот слепец так прилепился к одному зерну, что даже не видит какое множество зерен на току!»

Месневи:

Так многие из нас в плену обмана

Постичь не могут мудрость Сулеймана, Пылинкой малою ослеплены, Не видим мы ни Солнца, ни Луны. Меж тем любая тварь — всего лишь глаз, Чтоб видеть Истину в счастливый час.

Конь эмира

Один человек обратился к эмиру с просьбой одолжить ему коня. Эмир согласился и повелел:

— Возьми, пожалуй, вон того!

И он указал на коня серовато-пепельного цвета. Но проситель, увидев его, снова обратился к эмиру:

— О мой повелитель! Дай мне, ради Бога, другого коня, потому что тот, на которого ты указал, очень норовист и любит ходить задом наперед.

Эмир не изменил своего решения и сказал просителю: — Ты же можешь повернуть его задом к своему дому, и тогда он обязательно доставит тебя туда.

Бейт:

Во власти вожделения идет Всяк себялюбец задом наперед.

Скупой человек и нищий

Однажды к дверям богатого дома подошел нищий и, постучав, попросил хлеба. Вышедший на этот стук хозяин сказал ему:

— Видит Бог, нет у меня хлеба. Я же не пекарь! Тогда нищий попросил хоть немного мяса или сала.

— У меня здесь не лавка мясника! — ответил ему хозяин. Услышав такой ответ, нищий попросил немного муки.

— Разве я похож на мельника? — спросил хозяин.

— Тогда дай мне хотя бы напиться воды! — сказал нищий.

— Ты же видишь, что ни река, ни ручей через мой двор не протекают, — ответил хозяин.

Тогда нищий прошел мимо него прямо в дом и стал в нем справлять нужду.

— Ты что здесь вытворяешь? — закричал хозяин.

— А для чего еще может пригодиться дом, в котором, как ты говоришь, абсолютно ничего нет? — ответил нищий вопросом на вопрос.

Безнадежный больной

Один тяжело больной человек как-то пришел к врачу. Врач без труда определил, что больной безнадежен, и решил, что тот имеет право хотя бы последние свои дни прожить в свое удовольствие, и сказал ему:

— Чтобы выздороветь, ты должен ни в чем себя не стеснять, иначе твои неосуществленные желания будут только ухудшать твое состояние.

Больной, почувствовав такую безграничную свободу, вышел от врача с радостью, предвкушая удовольствие, которое он может получить, исполняя все свои прихоти.

По пути домой он увидел суфия, умывавшего свое лицо, сидя над ручьем. Увидев затылок суфия, больной почувствовал непреодолимое желание влепить ему затрещину. Вспомнив указание своего врача, он так и сделал. Суфий вскочил, чтобы разделаться с обидчиком, но, увидев, как хил и немощен больной, сдержал себя. «Еще умрет, если я его ударю!» — подумал суфий, но так как гнев его не прошел, он решил привести обидчика к судье, надеясь на справедливый суд.

Судья выслушал суфия и сказал ему:

— Ты же не представил никаких улик, а по виду ответчика не скажешь, что он мог такое сделать. Ведь он почти мертвец, а суд над мертвецами шариатом не предусмотрен, и бороться с умирающим — это все равно, что сражаться с тенью. Ну как я его могу посадить на осла и провезти с позором по городу, если не уверен, что он это выдержит?!

— Я что-то не понял,— удивился суфий, — выходит это я виноват в том, что он дал мне оплеуху?

Тогда судья спросил истца, богат ли он, и, узнав, что у того в кармане есть четыре медяка, сказал ему, чтобы он два из них ответчику.

— Пусть ответчик купит себе хотя бы лепешку, и когда он подкрепится и наберется сил, может быть, его удастся осудить?

Тем временем больной пристально разглядывал загривок почтенного судьи и, насмотревшись вдоволь, снова не смог сдержать своего желания и ударил его по затылку. Сделав это, он крикнул:

— Теперь судья обязан присудить мне четыре медяка! Ведь он сам оценил одну затрещину в два медяка.

И судье ничего не оставалось, как выполнить это требование ответчика.

Месневи: