Суфии

2) Вопреки устоявшемуся мнению об арабском превосходстве, суфию необходимо разубедить человека в том, что все великие люди должны говорить по-арабски.

3) Суфию невозможно навязать модели схоластической культуры, не поставив под угрозу принципы его учения.

4) Существуют определенные обстоятельства, когда вербальное общение с помощью слов противопоказано. «Состояние» суфия подсказывает ему, когда наступает такой момент. Для обычного человека подобная тонкость восприятия недостижима, поэтому он бездумно старается обмениваться информацией и идеями, основываясь на распространенном мнении о том, что общность языка является хорошей и необходимой основой для общения людей.

Сообщается, что великий суфий и великий шейх Хорасана Абу-Хафс аль-Хадда-ди совершенно не знал арабского языка и пользовался услугами переводчиков. Когда же он отправился в Багдад, чтобы посетить таких гигантов, как Джунайд, он так ярко и выразительно говорил по-арабски, что найти равных ему было невозможно. Это один из типичных примеров. Суфий, для которого суфизм важнее всего остального, будет использовать такую технику в процессе своего развития, сочетая ее с влиянием, которое он оказывает на других людей. Увеличение собственного авторитета в научных кругах никогда не является его целью. Те, кто считает суфизм персидским культом, последователи которого испытывали ненависть к арабам и стремились с помощью такого приема принизить значение арабского языка, имеют совершенно неправильное представление о роли языка в суфизме. Есть сведения о том, что эта же техника используется и по отношению к другим языкам.

Приложение I Эзотерическое толкование корана

Для суфиев классического периода Коран был зашифрованным документом, в котором содержались суфийские учения. Теологи склонны считать, что его можно толковать только традиционными, религиозными способами; историки пытаются обнаружить более ранние литературные или религиозные источники; другие ищут подтверждения исторических событий, отраженных на страницах Корана. Для суфия Коран является документом, имеющим много уровней передачи, смысл которых соответствует способности читателя к пониманию. Именно такое отношение к этой книге сделало возможным взаимопонимание между людьми, формально являвшимися христианами, язычниками или иудеями, что было непонятно ортодоксам. Следовательно, в определенном смысле Коран представляет собой документ психологического значения.

112-я сура Корана служит прекрасным примером объединяющей способности этой книги, будучи одной из самых коротких глав. Вот как ее можно перевести:

О, пророк, скажи людям:
«Он, Аллах – Единый! Аллах – Вечный.
Он не рождался и не был рожден —
И нет подобных Ему!»

Для набожного ортодоксального мусульманина эти слова являются основным символом веры: Аллах есть Бог; не существует равных Ему; Он вечен.

Христианские комментаторы с самого начала считали данный отрывок прямой атакой на учение о божественности Христа, и подвергали его яростной критике, а для миллионов мусульман – это одно из самых цитируемых мест Корана, они повторяют его в своих ежедневных молитвах.

С определенной точки зрения может показаться, что «глава о Единстве» проводит четкую грань между правоверными и всеми остальными людьми. Ортодоксальный мусульманин может использовать ее против христианина, которого он считает еретиком по отношению к монотеистической традиции. Христианин может воспринять ее как оскорбление основных положений своей веры. Однако подобная ситуация наблюдается лишь там, где сохраняется определенный психологический климат – разногласия между могущественными группировками, которые боролись за сферы влияния в средние века с помощью средневековых методов.

Если мы примем подобную интерпретацию, то окажемся в самой гуще конфликта, который, по мнению суфиев, вообще никогда не существовал, если не считать тех людей, которые сами избрали его в условиях данного психологического климата.

Суфиям всегда было чуждо такое прочтение 112-й суры. Даже если не касаться утверждения суфиев о том, что они способны воспринять реальный смысл этой главы, можно соединить мостом обычное мышление и возможное предназначение этой суры, для этого всего лишь надо ознакомиться с мнением великого Газали по этому вопросу.

Он считает, что, подобно всем остальным главам Корана, 112-ю суру нельзя сравнивать с другими литературными произведениями, полагая, что ее можно свести к одному простому значению, уже знакомому обычному мыслителю. У Единства не может быть одной простой цели, одного поверхностного смысла. Воздействие этого коранического стиха будет зависеть от личного понимания и опыта в той же мере, как и от его поэтического ритма.