Суккуба

– Огонь! – скомандовала Лена, и автоматы в руках мужчин в камуфляже загрохотали, задергались, выбрасывая огненные протуберанцы. Валентину отбросило назад, но она каким-то чудом вскочила на ноги, и бросаясь из стороны в сторону помчалась на автоматчиков. Пули визжали, рикошетируя от стен, с чмоканьем впивались в пол, срывая кусочки дорогого паркета. Несколько пуль рикошетом достались суккубам, прижавшимся к стене, и они ойкнули, застонали, схватившись за свои раны.

Валентина же все-таки умудрилась добежать до автоматчиков, на ходу срубила одного, вырвав ему пол-лица, шмякнула о стену другого, да так, что у него явственно захрустели кости и помчалась к выходу, хохоча, матерясь, пятная паркет красными каплями, катившимися из открытых ран.

Но выход был закрыт. Стальная плита скользнула вниз, отгородив здание от всего мира, и Валентине осталось только с воем бросаться на броневой крепости плиту, бессильно колотя ее могучими лапами.

– Вот и все! – негромко сказала какая-то из суккуб, и в голосе ее почему-то послышалась печаль – Пропала Валька! Теперь ей конец!

– А вы как думали? – мрачно ответила Лена, глядя, как на Валентину по коридору надвигаются два отряда с сетями – Неповиновение карается жесточайшим образом!

Валентина попыталась перепрыгнуть сети, но ее сбили влет – выстрелом из дробовика, разнесшим грудь. Когда она упала на пол, ее тут же спеленали, и через минуту на месте «павиана» лежала залитая кровью красивая рыжеволосая девушка, исторгающая из себя потоки самой черной брани, которая только есть на свете. До тех пор, пока ей не заткнули рот.

– Все – на обед! – холодно, но как показалось Тане, устало скомандовала Елена – После обеда – собрание.

Она повернулась и пошла по коридору туда, куда утащили Валентину, вскорости скрывшись за одной из дверей. Суккубы же минуту или две стояли молча, глядя вслед, и ничего не говорили – мрачные, вялые, с кислыми, как кефир лицами.

– Пошли, девки! – скомандовала Юрико, слегка шепелявя из-за того, что у нее не хватало нескольких передних зубов – Обедать! А то голодными останемся! А нам еще с Валькой разбираться!

Никто ничего не сказал, все тихо побрели в сторону столовой, не переговариваясь, не обсуждая происшедшее. Когда проходили мимо Тани, одна из девчонок бросила в ее адрес:

– Чего вылупилась-то? Обедать пошли. А потом будем смотреть, как твою подружку казнят!

– А она что сделала? Как так получилось? – не выдержала Таня, зашагав рядом со всеми – А вы чего за ней гнались?

– Поймали Вальку, привезли. Мы на обед собрались, а она как-то вырвалась, типа веревки порвала, побила охранников и бежать хотела. Ленка и приказала ее поймать. А мы чего можем? Перекинулись, да и побежали за ней. Вот и все.

– Вот и все! – фыркнула Катя – Я от страха сама не знаю, как сумела перекинуться! Ну в этого…в оборотня, или как там его? Я как Ленку вижу – у меня поджилки трясутся! Хочется бежать подальше, куда глаза глядят!

– За забор! – хихикнула стройная девушка, с небольшой грудью нулевого размера – К мужикам! Там ведь мужики прячутся!

– О да! – загудели, захихикали остальные суккубы, и разговор тут же ушел в сторону. Всем было плевать на Валентину, на то, что с ней будет, и вообще – на все. Мужики и деньги – все, как всегда! – подумалось Тане.

А потом Таня с жадностью, как грузчик после тяжелого трудового дня поглощала все, до чего дотянулись ее руки – суп, картошка-пюре, мясная нарезка, бутерброды с икрой – да чего тут только не было! Ей-ей, на еде в Корпорации точно не экономили.

Неизвестно, на чем они делали такие огромные деньги, чтобы содержать суккубов, инкубов, и весь обслуживающий персонал, но эти прибыли должны быть просто-таки огромными.

Но вот одну статью дохода Таня знает точно. И возможно – основную. За возможность жить практически вечно любой из богатеев отдаст сумасшедшие деньги. Невероятные деньги. И тогда становятся понятны слова Лены о том, что миллион баксов – это не так уж и много. Или, скорее – совсем не много. Гроши!

Оставшееся от обеда время провели на пляже. Тихо обсуждали происшедшее с Валентиной, рассказывали о том, как встретились с преподавателем, и что он им говорил – у всех это было по-разному. Пытались разговорить и Таню, но она отмалчивалась, отделываясь односложными предложениями, и от нее отстали.

А потом заквакал сигнал, и все потянулись к входу в здание – Таня в числе последних. Ей совсем не хотелось идти, потому что она знала, что скоро последует. По крайней мере она так считала – что знает.

Их всех опять отвели в Зал Испытаний, как его называла Лена, туда, где уже висела прикованная за руки, за ноги и даже за шею Валентина, посверкивающая глазами, как пойманный в западню волк.

И у Тани совсем испортилось настроение. Сейчас ей дадут в руки кнут и заставят истязать девчонку, которая в общем-то ей совсем не безразлична. И самое отвратительное, что ничего Таня с этим поделать не может. Если хочет жить, конечно.