Сулейман. Султан Востока

В то время Сулейман послал Ивану Грозному письмо, написанное золотыми буквами на пурпурной бумаге, с обращением к русскому самодержцу то ли в порядке иронии, то ли предостережения как к «удачливому царю и мудрому князю»…

На короткое время Карл V и его союзники обратили внимание на неожиданно выросшую мощь варварской Московии. Нельзя ли было использовать эту силу в борьбе с Сулейманом? Так полагали немецкие и голландские инженеры-артиллеристы, которые отливали для Ивана пушки и помогали обстреливать укрепления Казани. Но в дальнейшем Карл приказал воздерживаться от помощи московитам и отменил поездки в Москву немецких специалистов.

Сулейман, не забывавший ничего, хорошо помнил об утрате Казани и Астрахани. Он не стал ради этих городов воевать с Иваном, да и не имел возможности выехать на север. Но через несколько лет придумал способ, как отобрать эти крепости у Москвы. С помощью кораблей.

Турецкие суда могли входить в Дон, впадающий в море за Азовом. В районе, где Дон уклоняется на восток, а Волга — на запад, мог быть построен канал. Инженеры султана считали возможным прорыть его на участке суши между двумя реками. Тогда турецкие корабли могли бы пройти в полноводную Волгу и овладеть Казанью на севере и Астраханью на юге, а то и установить господство в самом Каспийском море. (Старая турецкая задумка предполагала перетащить корабли по суше).

Однако Сулейману было нелегко послать экспедицию для осуществления этого проекта. Даже Синан-архитектор не обладал талантом соединять реки в степи. Более того, взошедший на престол крымский хан опасался распространения турецкой мощи с моря на сушу, в степь. Он всячески чинил препятствия осуществлению проекта и тайком информировал Ивана о плане строительства Волго-Донского канала.

Казакам было велено перетащить из Волги в Дон свои речные лодки. Русские стали строить укрепления на участке суши между реками и попытались сами прорыть канал.

Если бы у султана был на востоке Барбаросса, то все, что бы он ни пожелал, было бы исполнено.

* * *

Но в этот момент ему помогали справляться с управлением империей три чрезвычайно способных человека. Из них Ибн-Сауд был страстным приверженцем обрядности, Рустам — начинающим скрягой, а Соколли — безжалостным надсмотрщиком над рабами. Однако за годы службы под руководством Сулеймана вся троица выработала умеренность и терпимость, не уступавшие их талантам.

Руководить такими людьми было нелегко. В море своевольный Драгут подчинялся приказам Порты только тогда, когда они соответствовали его устремлениям. Этот заклятый враг европейских королевских дворов принялся совершать рейды на судоходные линии венецианцев и из-за этого стал конфликтовать с Рустамом, который не хотел, чтобы Венеции наносился ущерб. Но когда объединенные силы турецкого флота вырвали у рыцарей африканский порт Триполи и Рустам наградил за это Синана Раиса феодальным поместьем, взбешенный Драгут водрузил свой красно-белый флаг и отправился на запад за собственными призами. За ним последовало большинство боевых кораблей османского флота.

В серале Рустам сформировал эскадру, чтобы преследовать дезертира. Но в конфликт вмешался Сулейман. Он послал Драгуту почетный меч, Коран и охранную грамоту.

Когда же капитаны Рустама собрались наконец отправиться в свою карательную экспедицию, то встретили одиноко бредущего им навстречу Драгута. Он прошел прямо к Сулейману и вышел от него прощенным. Триполи был отдан ему в управление в качестве подарка.

Странствующий адмирал

Драгут был готов целиком посвятить себя делам Сулеймана. Эта готовность происходила не только из личной преданности, религиозного рвения, мусульманского братства или подчинения дисциплине. Скорее всего, как проницательно заметил Бусбек, она выросла из надежды. Драгут из крестьянина и дорожного строителя превратился в талантливого флотоводца. И своим возвышением был обязан только себе самому, и никому другому. А сейчас под его командованием находился целый флот. Если бы он преуспел, то получил бы звание капутан-паши. Если бы потерпел неудачу, то суровый Рустам, ставший родственником султана, мог бы его устранить. Но пока это не случилось, Драгут был свободным человеком, и никакой ферт со знатным происхождением или богатством не мог ему помешать.

Поэтому он пришел к Сулейману не милости просить, но утвердиться в своих правах.

Один из адмиралов пропадал целых три года и затем вернулся за наградой. Это был турок Сиди Али, сын некоего Хусейна, который главенствовал на верфях. Али прозвали «писателем», потому что он собрал все сведения по навигации в книге под названием «Океан» и еще потому, что оживлял застолья поэтическими импровизациями. Сиди Али служил под командованием Барбароссы и хвастался, что знает каждую бухточку в Средиземноморье. Однако когда он получил под свое командование эскадру и задание перехватывать португальские корабли у побережья Индии, то обнаружил, что говорить о морях проще, чем водить по ним корабли.