Сулейман. Султан Востока

(В это время Фрэнсис Дрейк, ученик английского адмирала Джона Хокинса, отправлялся к испанскому побережью на корабле под названием «Паша» с поручением королевы нападать на испанские суда. Теперь он добавил Филиппу беспокойства, скопировав рейд Драгута на Кадис. Это случилось до того, как британский посол попросил у турок помощи в борьбе против испанских «идолопоклонников»).

Кипрская крепость Фамагуста защищалась потомками крестоносцев, итальянскими наемниками и греками. Они выдержали артиллерийские бомбардировки и подрывы мин солдатами Лала Мустафы в течение одиннадцати месяцев, то есть до августа 1571 года. Затем крепость капитулировала на условиях, близких тем, которые однажды Сулейман предложил на Родосе — свободное отбытие гарнизона на Крит, гарантии безопасности жизни островитян и их прав. Но Лала Мустафа не был похож на Сулеймана. Едва защитники крепости сели на корабли, как их схватили, командиров безжалостно убили.

После вторжения турок на Кипр молодой живописец Эль Греко бежал с острова в Испанию и там создал шедевры, обессмертившие его имя.

Между тем Великолепная Синьора Венеция, которая со времени сражения у Превезы наслаждалась длительным и благодатным миром с турками, убеждала европейские столицы провозгласить крестовый поход против Османов после того, как один из ее лучших островов подвергся нападению. Несколько столиц откликнулось, пока венецианская эскадра благоразумно уклонялась от встреч с турецкими галерами, которыми командовал Улудж Али, бывший помощник Драгута (европейцы называли его Очиалу). Императора Максимилиана венецианцы не смогли убедить в том, что они искренне стремятся принять участие в крестовом походе.

Во всяком случае, помощь Кипру откладывалась до тех пор, пока не был потерян последний оплот крестоносцев, а в Испании истреблены все мавры. Только после того как испанцы закончили войну с маврами, их силы под командованием единокровного брата Филиппа дона Хуана Австрийского — незаконнорожденного сына Карла — присоединились к армаде, концентрировавшейся в Адриатике. Примерно двести двадцать семь судов разных типов с двадцатью тысячами солдат на борту, многие из которых были вооружены аркебузами новых моделей, скопилось близ острова Корфу. Однако время было упущено, Кипр уже капитулировал.

Между командирами армады возник жаркий спор относительно дальнейших действий. Двадцатишестилетний дон Хуан, склонный к решительным действиям, настоял на выходе армады в море для поисков турецкой эскадры, находившейся невдалеке, в Коринфском заливе.

Так произошло морское сражение у Лепанто, изображенное на стенах Ватикана и Дворца дожей в Венеции.

Триумф в тот момент был настоящим, поражение турок полное. Они потеряли почти все свои галеры. Специалисты говорят, что большое количество турецких кораблей скопилось в тесном устье залива недалеко от города Лепанто. Они не могли маневрировать, и в этих условиях перевес был на стороне крупных галер, лучшего вооружения и более эффективного огня европейцев. В этой битве погибли многие турецкие капитаны. Но левый фланг турецкого боевого строя кораблей под командованием Улудж-паши не только вышел без потерь из битвы, но даже прихватил с собой в качестве трофеев венецианскую галеру и боевой флаг Великого магистра Мальты.

В сражении при Лепанто Мигель де Сервантес получил рану, сделавшую его инвалидом. Его пятилетние приключения в качестве пленника турок в Африке после ранения, должно быть, дали пищу для написания многих страниц бесподобного «Дон Кихота».

* * *

С победой у Лепанто и потерей Кипра корабли потрепанной армады дона Хуана встали на зимний ремонт и переоснащение. Возник вопрос, что теперь делать огромной эскадре, когда грозный турецкий флот перестал существовать.

Венецианцам не удалось договориться с Филиппом, который вел переговоры путем переписки на расстоянии. Выдвигался план возвращения африканского побережья или его части, а также план возвращения венецианских островов или нескольких из них.

Переговоры еще не кончились, когда весной пришла невероятная весть. Турецкий флот, который, как утверждалось, потоплен, сел на мель или сдался у Лепанто, снова вышел в море из Дарданелл и направляется на новую битву с европейцами.

Военный совет европейской империи редко переживал подобный шок.

А случилось вот что. Как утверждали, Улудж Али вернулся в Турцию с сорока семью галерами. Пьяли-паша, теперь уже слишком старый для руководства боевыми действиями флота, прочесал все порты по Босфору в поисках пригодных кораблей. Кроме того, Мехмет Соколли повелел, чтобы в период между октябрем и апрелем было построено и спущено в воду сто восемьдесят новых галер.

Верфи Золотого Рога, работая день и ночь, каким-то образом выполнили это повеление. Новый флот вышел в море под командованием капутан-паши Улудж Али с рекрутированными янычарами, сипахи и тымарами на борту. Его численность составляла сто шестьдесят единиц.