Сулейман. Султан Востока

Новобранцы отличались необузданным нравом молодых воинов. Долгое пребывание в городе утомляло их. Ведь их учили маршировать, биться в сражении и патрулировать завоеванные земли. Они рвались пуститься рысью вдаль, к новым землям и возможностям.

— В городе они чувствуют себя неважно, — объяснил Пири-паша. — Здесь им надоела муштра и городская кухня. Вам нужно их взбодрить.

Когда бой барабана зазвучал за пределами казарм янычар, Сулейман в нарушение традиции появился среди них пешим. В это время молодые воины выстроились для получения денежного вознаграждения перед выступлением в поход. При жизни многих поколений султаны считались почетными командующими янычар, и они весьма дорожили этим званием. Теперь молодой стройный султан присоединился к ним для получения своего денежного содержания как офицера.

В молчаливом ожидании к султану приблизились атлеты в шароварах и легкой кожаной обуви. Дюжий командир янычар потянул в удивлении за концы своих усов, когда Сулейман принял от казначея увесистую горсть серебряных асперсов. Будет что рассказать своим кавалеристам, подумал ага. Ничто не могло поразить этих пожизненных солдат больше, чем зрелище султана, прячущего в карман свое денежное вознаграждение. Этот птенец, ликовали они позже в казармах, уже вполне оперился. Он любит печатать шаг, в душе — пехотинец. Теперь кавалерия отойдет на второй план, где ей и место. Сын Селима не пожелал получать жалованье в качестве кавалериста.

Со стороны Сулеймана это был всего лишь жест, но весьма своевременный. Он присоединился к свирепому братству, которого больше всего боялся. В походе на север султан не стремился к уединению, как это было в городе. Он постоянно находился среди воинов, советуясь с самыми старыми из них, и принимал решения на основе их советов.

Внешне возглавляя армию, Сулейман на самом деле просто следовал за ней. То, чего он опасался, оказалось приятной прогулкой в северные долины, где европейские крепости стояли как дорожные знаки. Каждый день он слышал оживленное обсуждение прошлых великих побед. Под Никополем был уничтожен последний крестоносец, у Косова — на Поле ворон — гордые сербы подчинились силе, которая со времени Мехмета не знала поражений.

Белый город

Распорядок дня Сулеймана оставался таким же, как и при жизни во дворце, за исключением того, что каждый день он продвигался вперед и ночевал в роскошном шатре под охраной тщательно отобранного отряда лучников. Государственные органы, правительство путешествовали вместе с ним, начиная от Пири-паши и кончая самым мелким казначеем. Пехота и кавалерия янычар, как и прежде, держались рядом с ним. Только их музыканты играли для него каждый вечер, а деловитые мастера готовили дорогу для транспортировки тяжелых осадных орудий.

Куда бы ни шел султан, он был окружен живым барьером — подразделением стражников (солаков), состоявшим из полутораста ветерановянычар, у которых была единственная задача — охранять жизнь монарха. Они держали наготове луки и по ночам занимали посты недалеко от шатра султана. В походе его сопровождала еще одна группа людей, которые, подобно гончим псам, вертелись вокруг лошади своего хозяина. Это были натренированные курьеры (пейки), которые разносили его послания и доставляли ему все, что он желал.

Перед ним не было никаких фуражиров и легкой кавалерии, мародерствующих на территории боевых действий. За продвижением Европейской или Азиатской армий султан мог следить только по карте. Эти огромные массы кавалерии состояли из феодальных рекрутов — турецких землевладельцев с боевыми дружинами. Призывающиеся перед каждой военной кампанией и не получающие никакой платы, они находили фураж сами, двигаясь с появлением травы с теплого юга на прохладный север. За Азиатской армией следовали длинные вереницы верблюдов.

Эти два мощных крыла вооруженных сил могли действовать самостоятельно или оказывать поддержку регулярной армии султана, состоявшей из корпуса янычар и тяжелой артиллерии, которые никогда не отступали перед противником.

С продвижением Сулеймана на север эти войска на флангах обходили и захватывали небольшие крепости вдоль Дуная. Осадой самого Белграда руководил Пири-паша. Между тем вверх по реке двигались против течения боевые суда и баржи с боеприпасами, провиантом. У Сулеймана почти не было дел. Ему оставалось только наблюдать за происходящим да присутствовать на военных советах, если возникала необходимость в их проведении.

Ежедневно Сулейман вел дневник, который затем пережил века.