Султан её сердца

— Значит, говоришь, я ослиха? — Лина размахивала сотейником, словно мечом, в разные стороны. — Да я убью тебя! И не посмотрю, что султан!

— Остановись же, девка. Совсем ума лишилась?

— Это кто еще лишился из нас? Убирайся, говорю, отсюда! Чтоб глаза меня твои не видели!

— Ааааа. Да что ты творишь? Больно же! — Мурад получил-таки сотейником по голове.

Продолжая обороняться, он пятился к двери. И дойдя до последней, не разворачиваясь, чтобы еще и по спине не схлопотать, дернул за ручку. Благо дверь оказалась не заперта. Мурад споткнулся о порог и кубарем выкатился на лестничную клетку.

— Не возвращайся сюда! Никогда! — уже на площадке продолжала Лина, размахивая сотейником.

На шум в подъезде, конечно же, вышла баба Галя.

— Господи, — подняла она обе руки кверху. — Да что же вы так раскричались-то? Напугали моего бедного Кузьму.

— Баба Галя, вы только не вмешивайтесь, — досталось и бедной старушке.

— Эх, молодежь пошла, — развела та руками. — Ни капли уважения к старшим.

Султан, воспользовавшись тем, что Ангелина отвлеклась на бабу Галю, поднялся на ноги и спрятался за спину бабульки. Но Лина не могла остановиться. Она замахивалась снова и снова прямо перед носом соседки. Султан не растерялся, схватил бабу Галю под обе руки и оборонялся уже ей, как щитом, разворачивая то вправо, то влево.

— Поставь бабу Галю на место! — кричала Лина.

— И не подумаю! — отвечал Мурад.

— Ах, ты еще и трус! Прятаться за бедной бабушкой!

— Да что тут у вас, в самом деле? — подала голос соседка, которой явно не нравилась роль щита.

— Баба Галя, потерпите немного, — сменив тон на более ласковый ответил ей Мурад, ловко увертываясь от очередных ударов сотейником.

— Совсем распоясались. Сынок, за что она это тебе так? — в перерывах между ударами баба Галя пыталась еще и поддержать беседу.

— За любовь, — не растерялся султан.

— Ах, за любовь, говоришь! — Лина разошлась еще сильнее. — Я тебе сейчас покажу любовь! А ну выходи! Не будь трусом!

— Чтобы ты меня убила? — уже смеялся Мурад. — Ни за что не выйду!

— Не выйдешь? — Ангелина размахнулась в очередной раз, Мурад не успел увернуться и получил крепкий удар по голове.

Он пошатнулся и рухнул прямо под ноги бабы Гали.

— Ох! — поднесла та ладони ко рту. — Убила девка парня.

Лина отбросила в сторону сотейник, последовав примеру соседки, закрыла рот руками и встала как вкопанная.

— Господи, что же я натворила? — полушепотом произнесла она.

— А славный был хлопец. Всегда вежливый такой, — покачала головой старушка.

— Баба Галя, да заткнитесь вы уже! — Лина на цыпочках подошла к распластавшемуся на полу Мураду, нагнулась, нащупала пульс. В это время парень застонал.

— Жив ваш хлопец, — поднялась она на ноги и потерла друг о друга ладони. — Что с ним будет?

Султан открыл глаза.

— Что ты со мной сделала, девка? — еле выговорил он.

— Может, все же скорую вызвать? — предложила соседка.

— Не надо. Полежит немного, оклемается. Нужно лед приложить.

— Ох, шишка-то у него какая на лбу огроменная.

— Ничего, до свадьбы заживет. А шишки получать, видимо, его хобби, — улыбнулась Лина. — Помогите мне затащить его в квартиру.

Ангелина и баба Галя взяли под руки султана и волоком дотащили того до дивана. Мурад сопротивлялся. Но где уж с женщинами спорить. Пришлось султану смириться со своим положением.

— Кстати, заходила к тебе несколько раз, да где уж тебя дома застать, — на ухо сказала Лине баба Галя перед уходом. — Хотела кое-что рассказать.

— И что же? — Ангелина, прикрыв дверь в комнату, спешила выпроводить любопытную соседку.

— Приходил тут один. Солидный такой. Все расспрашивал про твоего парня.

— Как расспрашивал? Кто?

— А мне почем знать? — развела руками бабулька. — Говорю же, высокий, здоровый, от такой, — растянула она руки в разные стороны, дабы показать размер незнакомца.

— И о чем он спрашивал?

— Я как раз собиралась в магазин Кузьме купить «Вискас». Закончился, как всегда. Ну и надеваю ботинки возле двери…

— Баба Галя, говорите же быстрее, — Лине не хотелось знать все подробности.

— Вдруг слышу, кто-то копошится в подъезде. Я сначала думала — грабитель. Ну, ты знаешь, я ж не из робкого десятка. Прихватила, значит, сковородку. Выхожу. Стоит. Я спрашиваю: «Молодой человек, вам кого»?

— А он?

— А он и отвечает: «Ангелина Снегирева, дескать, здесь проживает?» Я спрашиваю: «А вы кто ей будете?» Он, значит, смотрит на меня так злобно и говорит: «Брат я ее двоюродный». Я говорю: «Здесь живет. Но сейчас дома нет. На работе она. Может, чего передать?»

— Ну, говорите же быстрее, баба Галя.

— А он отвечает: «Ничего не надо передавать. Я потом зайду». Развернулся и хотел уйти. Может, испугался — сковородку-то я из рук не выпускала. А потом развернулся и спрашивает: «А парень, что с ней живет, вы его знаете?» Я ему: «А тебе, дескать, зачем это знать?» А он смотрит на меня так, как будто загипнотизировать хочет и говорит: «Давно он здесь живет? Вы не замечали за ним что-нибудь странного?»

— А вы что ответили?

— А я чего? Ничего. Говорю, мол, иди подобру-поздорову, а то сейчас полицию вызову. Он испугался меня и ушел.