Султан и его гарем

– Как, у тебя нет никакого желания? – с изумлением спросила принцесса. – Ты так счастлив и доволен, что на душе у тебя нет никакого неисполненного желания? Это большая редкость! Или, может быть, твои желания настолько велики, что ты считаешь их превышающими мою власть? Неужели тебе нравится быть всю жизнь перевозчиком? Неужели ты никогда не видал баши-бузуков, черкесов? Неужели твое сердце никогда не билось сильнее при звуках военной музыки? Неужели при виде проезжающего мимо тебя аги тебе никогда не приходила в голову мысль надеть такую же блестящую форму? Неужели ты никогда не мечтал о славных военных подвигах, о том, как ты мог бы прославить свое имя и сделаться героем?..

– Да, да, принцесса! – вскричал Сади с воодушевлением, и его красивые глаза ярко засверкали. – Ты возбуждаешь во мне мечты о славе!

– Ты не должен оставаться лодочником, Сади, – снова продолжала принцесса, увидя, что ее слова произвели сильное впечатление на красивого юношу. – Тебе суждено занять высокое положение в свете! В тебе кипит кровь героя! Замени весло дамасским клинком! Сбрось с себя красную куртку каикджи и надень военный мундир. Ты бесстрашно подвергал из-за меня опасности свою жизнь, посвяти же ее служению твоему отечеству – и я предсказываю тебе блестящую будущность!

– Я уже давно хотел быть солдатом, но Али-бей, к которому я обращался, не принял меня, так как не было места.

– Я сделаю тебя агой, капитаном моих телохранителей, и обещаю тебе в будущем почести и богатство; когда ты будешь офицером сераля, то моя воля даст тебе и титулы, и отличия.

– Прости, принцесса! – вскричал Сади. – Но я не хочу быть тебе обязанным за мое отличие! То, что ты мне обещаешь, я хочу заслужить сам! Я хочу быть обязанным только своим собственным заслугам!

– Ты горд, Сади, но твое требование еще более убеждает меня в том, что тебе предстоит великая будущность! Ты отказываешься от моего покровительства – хорошо! Ты будешь обязан своим успехам только самому себе, но ты должен согласиться на то, чтобы я дала тебе сначала возможность проявить себя!

– Сделай меня солдатом, принцесса, и больше ничего!

– Завтра ты узнаешь мою волю, Сади. Иди домой и жди; но ты должен помнить о твоем подвиге, – сказала принцесса и, поднявшись с подушек, сняла с пальца кольцо с большим бриллиантом. – Возьми это кольцо в доказательство моей благодарности тебе. Пусть оно напоминает тебе о принцессе Рошане и о том, что это кольцо поможет тебе во всякое время пройти ко мне.

– Ты слишком щедро вознаграждаешь меня за ничтожную услугу, принцесса!

– Воспользуйся правом видеть меня, предоставляемым этим кольцом, – продолжала принцесса, – я желаю видеть тебя время от времени и слышать, чего ты достиг! А теперь можешь идти!

Сказав это, она протянула Сади свою прелестную руку, украшенную дорогими кольцами.

Сади опустился на колени и с жаром поцеловал руку принцессы.

Она благосклонно кивнула юноше и оставила со своими женщинами комнату, в которой Сади еще продолжал стоять на коленях.

Сади поднялся, у дверей его ожидала та же самая прислужница, которая провела его в комнату, она вывела его обратно в переднюю и опустила за ним тяжелую портьеру.

Когда Сади вышел на лестницу, то лицом к лицу столкнулся с греком Лаццаро, доверенным слугою принцессы. Казалось, что в эту минуту грек узнал в Сади того, кто ночью вырвал у него из рук его добычу, его жертву…

Грек устремил на Сади взгляд непримиримой ненависти, но Сади прошел мимо к выходу, погруженный в мечты и надежды на будущее.

V Черная Сирра [6]

Поздно вечером, в тот же самый день, когда незнакомец в золотой маске появился в развалинах у дервишей, в одном из домов Скутари у окна стояла бледная, печальная девушка.

Серебристый свет луны падал на мощенный мраморными плитами двор и освещал девушку достаточно, чтобы мы могли узнать в ней красавицу Рецию.

Как недавно еще она была счастлива и беззаботна, а теперь! Отец Альманзор, по словам людей, умер, и Реция даже не могла помолиться на его могиле, так как не знала, где она! Реция была одна, оставлена всеми, потому что ее брат умер еще раньше, чем отец. Но, несмотря на горе, в этот вечер в сердце Реции мелькнула надежда. Аллах послал ей человека, благородное сердце которого она сразу поняла! Сади явился, чтобы спасти ее от преследований грека, и теперь образ красивого, благородного юноши всюду преследовал ее. Любовь проникла в сердце Реции, и глаза ее, казалось, искали возлюбленного, а губы шептали его имя! Увидит ли она его снова? Станет ли он искать ее? Любит ли он ее так же, как она его?

Ночь уже наступила, а молодая девушка все еще стояла у окна.

Дом, где стояла Реция у окна, был во дворе, а двор отделяла от улицы высокая каменная стена.

Улица, на которой находился дом, была так узка, что лунный свет только местами освещал ее.

Везде было пусто и тихо.