Султан и его гарем

– Так останемся здесь, – решила Реция, – войдем в этот большой густой куст.

– А если они найдут нас здесь, Реция?

– Тогда мы должны будем вернуться в нашу тюрьму.

– Спрячемся хорошенько.

Реция и Саладин раздвинули ветви высокого кустарника и забрались в самую середину его, со всех сторон окруженные густым лесом листьев и игл.

Здесь они надеялись укрыться от преследователей.

Было так темно и кустарники так густы, что они не могли видеть, что происходило вокруг.

Только по приближавшимся голосам и слабому свету они догадались, что дервиши близко.

Несчастные дрожали от страха в своем убежище, еще минута, и все должно было решиться. Что, если преследователи найдут их?

Саладин крепко прижался к Реции, и та прислушивалась, затаив дыхание, она слышала уже шаги дервишей, ясно могла разобрать их слова. Она услышала, что и остальные два дервиша поблизости обыскивали кусты, убедившись, что на дороге Реции не было.

Все ближе и ближе подходили они к тому месту, где укрывались наши беглецы, обыскивая чуть ли не каждый кустик.

Вот они уже у самого их убежища, стоит им раздвинуть ветви – и бедняги погибли.

Вдруг они повернули в сторону.

Реция свободно вздохнула и в радостном волнении обняла Саладина, теперь они снова стали надеяться.

Но уже через минуту один из дервишей вернулся назад, как раз к тому кусту, где сидели, прижавшись, Реция и Саладин. Теперь они совсем отодвинулись в другую сторону.

Дервиш раздвинул ветки и факелом своим осветил густо заросший кустарник. Густо сплетшиеся между собой сучья скрыли беглецов. Дервиш не заметил их и опустил ветви.

Теперь только Реция и Саладин были спасены.

Оба преследователя отправились дальше.

– Здесь их нет, – заметил один из них, – ведь не можем же мы обыскать весь лес!

– Может быть, их нашли другие!

– Вернемся, что терять понапрасну время!

Вслед за тем оба дервиша вернулись в развалины.

Раздвинув немного ветви, Реция следила за красноватым светом удалявшихся факелов.

Вдали она увидела остальных дервишей, также безуспешно возвращавшихся назад, и скоро, подобно блуждающим огонькам, мерцающий свет факелов совершенно исчез в стенах развалин.

Тут только поднялась Реция, за ней вскочил и Саладин.

– Ах, моя милая, дорогая Реция! – вскричал он. – Не оставляй меня! Возьми меня с собой!

– Куда? – невольно вполголоса вырвалось у Реции. – Куда нам теперь деваться?

В это самое время Шейх-уль-Ислам вполне вознаградил себя за утрату дочери Альманзора, последней отрасли дома Абассидов, захватив в свои руки ненавистного ему принца Юсуфа и его адъютанта.

– Теперь я узнаю ваше высочество, – сказал он, – тем не менее я должен просить вас пробыть здесь до утра, мне нужно известить его величество султана о неожиданном событии! И бей останется также при вашем высочестве, пусть его величество сам произнесет приговор!

– Я должен уйти! – вскричал принц Юсуф, увидев, что Реция уже убежала, тогда как непреодолимая сила влекла его к ней. – Зачем оставаться мне здесь, с какой стати?

– Ваше высочество, вероятно увлекшись соблазнительными речами, проникли в эти места, – отвечал Мансур-эфенди, – и теперь не выйдете отсюда до тех пор, пока его величеству султану не будет известно все!

– Донести обо всем его величеству султану ваша светлость может в любое время, – обратился Гассан к Шейх-уль-Исламу, – но ничто не дает вашей светлости права держать здесь под арестом императорского принца и меня! Подобное насилие не останется без последствий!

– Побереги для других свои угрозы и увещевания, – отвечал Мансур-эфенди со всем высокомерием, на какое был только способен, – я остаюсь при своем решении.

– Я не могу оставаться здесь! – воскликнул Юсуф, делая несколько шагов в том направлении, куда бежала Реция. – Я должен уйти!

– Запереть ворота! – приказал Шейх-уль-Ислам.

– Ваша светлость не думает о последствиях подобного приказа? – спросил, дрожа от гнева, Гассан, между тем как окружавшие Мансура дервиши бросились исполнять его приказание.

– Я ни за что не останусь, если бы даже осмелились употребить силу! – закричал Юсуф.

– Будь рассудителен, принц! – шепнул Гассан.

– Если вашему императорскому высочеству угодно расположиться поудобнее, здесь к вашим услугам есть комната.

– Мы заключенные? Так это правда? – в негодовании спросил принц.

– Это неслыханное насилие! – воскликнул Гассан.

– Кто виноват в насилии, пусть решит его императорское величество! – с ледяным равнодушием отвечал Шейх-уль-Ислам.

– Так останемся же здесь. Пусть решится, имеет ли этот человек право поступать с нами, как с заключенными! – запальчиво вскричал принц, видя невозможность следовать за девушкой, красота которой произвела на него такое впечатление.

– От вашего высочества зависит выбор места, – ответил Мансур-эфенди, пожимая плечами. – Если вам угодно остаться здесь, я против этого ничего не имею! За мной! – обратился он затем к своим спутникам.

Дверь с шумом захлопнулась за ними.

Принц Юсуф и Гассан остались одни, в крайнем негодовании на ненавистного им Мансура.

Фонарь слабо освещал страшный коридор Чертогов смерти.