Султан и его враги. Том 1

Когда Зора-бей приехал в Беглербег, он застал Сади-пашу после окончания аудиенции в покоях дворца, занимаемых Гассаном.

Они поздоровались, и Сади не мог нахвалиться милостивым приемом, оказанным ему султаном и принцем.

— А наш товарищ Гассан действительно любимец султана? — спросил Зора.

— Султан желает его постоянно иметь при себе! Кажется, султан встревожен тем обстоятельством, что Гассап выпросил и получил короткий огпуск. Но принц Юссуф, кажется, еще более привязан к нему!

— Вот мы все и достигли первой ступени к нашим целям, чтобы иметь возможность взбираться далее на высоту. Вы же двое поднялись даже выше, чем до первой ступени! А я через несколько дней уезжаю в Лондон, Сади!

— Так нам все-таки предстоит разлука?

— Иначе и быть не может, но я слышу шаги!

— Это Гассан возвращается, наконец, от Магомета-бея.

Гассан вошел в комнату и приветствовал своих друзей. Он был серьезен, почти мрачен.

— Поручение твое исполнено и не исполнено, смотря по тому, как ты это примешь! — сказал он Зоре.

— Так ты застал Магомета-бея? — спросил тот.

— Да, в серале!

— Сообщил ли ты ему, по какой причине Зора-бей посылает ему вызов? — спросил Сади.

— Я в нескольких словах объяснил ему, что между нами решено было жребием, кому следует наказать его за измену, которую он совершил некоторое время тому назад! — сказал Гассан. — Сначала он сделал вид, как будто ничего не знает. Когда же я совершенно спокойно и обстоятельно заявил ему, что тот таинственный вестник был не кто иной, как он, то он, наконец, сознался в этом.

— Если ты этого непременно хочешь — да, это был я, — сказал он, — и сделал это, чтобы наказать вас за унижение, нанесенное вами моему полку! Итак, это был я, что же дальше?

— Я пришел вызвать тебя по поручению Зоры-бея, победоносное возвращение которого должно быть известно тебе, — сказал я. — Зора-бей предоставляет тебе выбор оружия, места и времени, одним словом — все, и желает только наказать тебя за тогдашнее предательство!

— Отлично сказано! — воскликнул Зора. — Говоря по правде, этот презренный плут стоит, чтобы его наказали просто хлыстом! Но продолжай, мой благородный Гассан!

— Наказать? — спросил он, — продолжал Гассан свой рассказ, — и принял, исполненный ненависти, угрожающий вид. — Ты пришел вызвать меня от имени Зоры, это все, больше ничего? Я думаю сделать твоему другу одолжение, не приняв твоего вызова?

— Не приняв вызова? — воскликнули в один голос Сади и Зора.

— При этом он оскалил зубы, как будто этот ответ доставлял ему дикое удовольствие, — продолжал Гассан. — Я так же, как и вы, переспросил его, и он ответил мне:

— Я не принимаю вызова, потому что Зора не в одном чине со мной, и я не хочу застрелить его, чтобы потом иметь неприятности!

— Это жалкий плут! — воскликнул Сади. — Он в моих глазах стоит ниже самой негодной собаки!

— Так я беру на себя вызов! — отвечал я ему.

Он пожал плечами: «Ты — бей башибузуков, я — бей капиджей», — сказал он презрительно, так что я почувствовал искушение без дальнейших разговоров проткнуть его шпагой.

— Хорошо, что ты сдержал свой порыв, — сказал Зора, бледный, но спокойный. — Этот презренный мальчишка, это орудие Мансура только того и хотел, чтобы ты поднял на него руку, чтобы иметь повод к новому обвинению, и хотя ты адъютант самого султана, все же он благодаря силе Кадри мог бы кое в чем тебе напакостить!

— Стоит ли говорить об этом? — обратился Сади к своим друзьям. — Предоставьте мне потребовать от него удовлетворения!

— Он не даст его тебе ни в коем случае! — продолжал Гассан. — И от твоего имени повторил я ему вызов, но он с презрительным видом сказал мне в ответ, что он не будет ни биться, ни стреляться, так как уверен, что убьет противника, а ему вовсе нет охоты из-за нас отправляться в крепость!

— Тогда мы должны заставить его! — воскликнул Сади в волнении.

— Или наказать, где бы мы его ни нашли, — сказал Зора хладнокровно, но хладнокровие это было только наружное: его поразительно бледное лицо выдавало его внутреннее волнение.

— Посоветуемся насчет этого, — сказал Гассан, — после того, как он высказал мне это решение, я объявил ему, едва владея собой, что пусть он пеняет на себя самого за последствия своего малодушия, затем я с презрением повернулся к нему спиной и ушел. Мой совет теперь — все дело передать султану на его разрешение!

— Все это хорошо, мой друг, — отвечал Зора, — ноты знаешь не хуже меня, кто скрывается за этим Магометом-беем. Боюсь, как бы нам не получить в ответ совета о примирении!

— Я остаюсь при том, что мы должны заставить его дать нам удовлетворение и не позднее как сегодня! — воскликнул Сади.

— Как же ты его заставишь, если он находится в серале и смеется в глаза в ответ на твой вызов? — спросил Гассан.