Султан и его враги. Том 2

   Это было накануне казни Гассана.    Известие об ужасном приговоре сильно опечалило Сади.    Уже два дня прошло с тех пор, как Реция бесследно исчезла, а теперь Сади получил еще и этот новый удар.    Мысль, что Гассан должен умереть позорной смертью от руки палача, не давала ему покоя. Правда, вина Гассана была велика, но и убитые им были также виновны!    Сади твердо решил умолять султана об изменении приговора и сорвать маску с тех, кого султан одарил своим доверием.    Он отправился во дворец Долма-Бахче, который новый султан выбрал своей резиденцией.    Обстановка при дворе султана была самая неблагоприятная, так как получены были очень неприятные известия не только о военных действиях в Сербии, но и относительно намерений России.    Все эти обстоятельства привели султана в дурное расположение, так что он не хотел и думать о каких бы то ни было переменах.    Султан принимал Мидхата-пашу, когда ему доложили, что Сади просит аудиенции.    Само собой разумеется, что новый султан не мог доверять сановникам, которые остались верными его свергнутым предшественникам. Тем не менее он был расположен к Сади-паше, которого знал лично, хотя знал и о его разрыве с принцессой Рошаной, своей близкой родственницей.    Знай Абдул-Гамид, что произошло между Сади и принцессой, он, может быть, судил бы иначе, но теперь он думал, что бывший великий визирь оскорбил принцессу, поэтому хотя и велел принять его после ухода Мидхата, но встретил очень холодно.    Сади едва заметил это, он не привык обращать внимание на выражение лица. Зато султан был неприятно поражен гордым видом Сади.    -- Тебя освободили по приказанию моего несчастного брата, -- сказал султан, -- я не хочу изменять этого, хотя мне и советовали так поступить! Ты просил аудиенции, Сади-паша, говори!    -- Я явился к вашему величеству с просьбой!    -- Говори, хотя только что прощенному и не следовало бы обращаться с новой просьбой.    -- Я прошу не за себя, я прошу только правосудия.    -- Правосудия имеет право требовать и самый последний из моих подданных.    -- Это прекрасные слова, ваше величество!    -- Говори, в чем состоит твоя просьба, -- перебил султан.    -- Великому шейху Гассану вынесен ужасный приговор, я пришел просить смягчения этого приговора.    -- Как! Ты просишь за убийцу?    -- Я прошу ваше величество только изменить приговор! Если бы все ваши слуги, из которых одни погибли от руки Гассана, другие еще находятся на службе, также поплатились бы за свою вину, тогда...    -- За какую вину? -- перебил султан пашу. -- Ты говоришь об убийце!    -- Наказанные Гассаном и их товарищи также замышляли убийство против меня!    -- Против тебя?    -- Да, ваше величество! -- бесстрашно отвечал Сади. -- Я должен был быть убитым, и меня спасло только вмешательство несчастной девушки.    -- Какое обвинение! -- побледнев, сказал Абдул-Гамид. -- Докажи его!    -- В тюрьме сераскириата есть комната, в которую я был заключен и над постелью которой находится балдахин, опускающийся на спящего и удушающий его. Девушка, о которой я говорил, предупредила меня.    -- Эго воображение, фантазия! -- вскричал султан.    -- Я не говорил бы об этом вашему величеству, если бы не считал своим долгом сделать это в виде предостережения. потому что еще не все люди, которых я обвиняю в убийстве, погибли. Ваше величество называете мои показания фантазией, я не стану противоречить, но для того, чтобы наверняка умертвить меня в тюрьме, был принесен отравленный шербет, и я, выпив всего несколько капель, чуть было не умер.    -- А кто из тех, кого ты обвиняешь, находится еще в живых?    -- Мансур-эфенди и Гамид-кади, ваше величество!    -- Я прикажу провести следствие, и справедливость восторжествует, -- холодно сказал султан. -- Не тот ли ты Сади-паша, которого одно время терпели во дворце принцессы Рошаны?    Сади почувствовал унижение, заключавшееся в этих словах, и понял, что его несправедливо обвинили.    -- Вашему величеству, кажется, неверно передали, в чем дело, -- сказал он, -- я никогда не посещал дворца принцессы с корыстными целями, никогда не было, чтобы меня там только "терпели"! Я обязан принцессе только одним советом, который она дала мне в начале моей карьеры! За этот совет я был очень благодарен ей, и было время, когда я уважал и... даже любил принцессу!    -- Что же случилось потом?    -- Есть такие дела, ваше величество, которых лучше не касаться, к таким принадлежит и то, что произошло между мной и принцессой.    -- Принцесса поступила опрометчиво, оказывая тебе милость, забыв, что не следует дарить всякого своим расположением! -- сказал султан. -- Но я требую, чтобы ты назвал мне причину, по которой отказался от ее милости!    -- Мне будет тяжело исполнить приказание вашего величества, и я просил бы позволения не отвечать.    -- Я хочу знать причину! Говори!    -- Принцесса сама может сказать, что произошло между нами!    -- Я приказываю тебе говорить под страхом моей немилости!    -- Ваше величество и так оказываете мне немилость! -- твердо и спокойно сказал Сади.    -- Довольно! -- вскричал, побледнев, султан. -- Можешь идти! Я больше не хочу тебя видеть! В течение месяца ты должен оставить мою столицу и государство! Ступай!    -- Ваше величество изгоняете меня из страны? -- спросил Сади.    -- Мой приказ об этом будет тебе передан! Мое государство навсегда закрыто для тебя. Довольно! Иди!    Сади молча поклонился и вышел. Когда он проходил через приемную, то все бывшие друзья отворачивались от него.    Сади спешил из дворца, его точно давила какая-то тяжесть, ему назначено было самое тяжелое наказание -- оставить родину! Он был один, у него не осталось никого и ничего, кроме сознания, что он верно служил своему отечеству.    Вечером в дом Сади явился мушир и привез подписанный приказ об изгнании, кроме того, муширу приказано было передать, что Гамид-кади также изгнан, а Мансур-эфенди бежал или исчез бесследно. Это известие, по словам мушира, было для того приказано передать Сади-паше, чтобы он знал, что справедливость равно оказывается всем, невзирая ни на что.    Когда мушир удалился, а Сади остался один, все еще держа в руках приказ, ему послышались в соседней комнате шаги.    Был уже вечер, но огонь еще не зажигали.    -- Сади-паша! -- послышался глухой голос.    Сади пошел и отворил дверь.    В темноте мелькнул Золотая Маска.    -- Ты зовешь меня, -- сказал Сади, -- я повинуюсь твоему приказанию и слушаю тебя.    -- Ты ищешь Рецию -- не сомневайся в ее верности! -- раздался голос Золотой Маски.    -- Я не могу найти Рецию, но не сомневаюсь в ее любви н верности.    -- Оставь в эту же ночь Стамбул, -- продолжал Золотая Маска. -- Поезжай к Адрианопольской заставе.    -- Как, неужели я должен сегодня же ночью бросить Стамбул!    -- Ты найдешь Рецию! Кроме того, здесь твоей жизни угрожает опасность.    -- Я не боюсь смерти!    -- Но ты должен защитить себя от руки убийцы! Ты должен жить ради Реции.    -- Я последую твоему совету и сегодня же ночью оставлю Стамбул! -- сказал Сади.    -- Все остальное ты скоро узнаешь. Ты снова найдешь Рецию, и ее исчезновение объяснится! -- проговорил Золотая Маска и покинул дом Сади.