Сумасшедшая принцесса

За тебя молюсь благому богу!
Богу благородства и любви,
Ведь обет – к тебе найти дорогу —
Я сто раз давала на крови.

Но судьбу не подкупить молитвой

Даже тем, кто выдержал искус.
Ложе страсти путаем мы с битвой,
Ненависть мы пробуем на вкус.

По твоей утраченной душе

Добровольно вновь ношу вериги я,
Жизнь моя – в рапире, в палаше,
Боевая честь – моя религия.

Может быть, в проселочной пыли

Разгляжу случайно след твоих сапог,
Как же мы с тобою позабыть могли.
Что к любви жестоких не прощает бог.

О тебе молюсь я еженощно…

И, нагнувшись к следу на пыли,
Я, назло разлуке, знаю точно —
Жив! Мои молитвы помогли…

Мысли о башне не шли из головы. Я спустилась в сад и прогулочным шагом направилась к зачарованному месту, кончиком Нурилона сшибая хвостики высоких травинок. Чем логика отличается от дедукции? Способность к логическим выкладкам позволяет прийти к нужным выводам, последовательно перебирая и правильно выстраивая цепочку из ранее известных фактов/Дедукция, наоборот, на основании только причины, результата и побочных деталей позволяет достоверно восстановить утерянные промежуточные звенья. Первоначальный посыл – мой брат спрятан в башне. Результат – башня стала невидимой, и войти в нее невозможно. Следует понять, на чем основана защитная магия. Будем считать, что заклятия накладывал сам принц Ужас. Какая магия ему доступна? Чем подкреплено заклятие? Если он пытался сказать мне о башне, значит, был стопроцентно уверен, что я смогу снять заклятие. Что общее есть у нас с Ужасом, что позволяло бы мне нейтрализовать его магию? Ответ напрашивался сам собой. Нас связывали родственные узы, кровь, доставшаяся нам от одного отца – короля Мора.

Я нерешительно топталась около холмика. Чем я рискую? Да, в сущности, ничем. Закатать рукав и нанести маленький разрез на запястье левой руки стало минутным делом. Капля крови медленно зависла в воздухе, а затем упала точно к основанию холмика. Раздалось негромкое гудение, перед моим удивленным взором возникло серое облачко, которое, уплотняясь и материализуясь, начало очерчивать каменную кладку стен. Башня становилась видимой постепенно, камень за камнем, уровень за уровнем, словно из земли вырастал гигантский гриб, крытый красной черепицей. Я моргнула. В серой замшелой стене прямо перед моим лицом прорезалась дверная арка, освещенная факелом, будто нарочно прикрепленным у косяка. Дверь призывно приоткрылась. Я усмехнулась, вынула горящий факел из кольца и шагнула через порог.

Меня вел изумрудный кулон. Жжение, служившее поисковым сигналом, давно превысило предел допустимой боли, но я терпела. Винтовая лестница поднималась на верхние ярусы башни, но я не обратила на нее никакого внимания и, посветив факелом себе под ноги, начала спускаться вниз, по сырым, выщербленным ступеням, петляющим вдоль темного колодца узкого лаза, идущего, казалось, в саму демонову бездну. Я содрогнулась от животного ужаса – из подвала несло промозглой сыростью и запахом тлена. Ржавые цепи и клочья тенет украшали стены. Уже многие годы никто не посещал этих кошмарных катакомб. Не верилось, что кто-то живой мог обитать среди царства запустения и плесени. А если и обитал, то, вероятно, давно утратил всякий человеческий облик.

Омерзительные, хлюпающие под сапогами ступени вывели меня в полуразрушенный коридор. Пару раз под ногами мягко спружинило, показалось, что я наступила на нечто шевелящееся и попискивающее, но думать о тварях, возможно шныряющих по полу, не хотелось. Подземный этаж башни оказался сильно разрушен. Там и сям я натыкалась на осыпавшиеся фрагменты стен, а один раз мне даже пришлось перелезать через приличный завал. Я подняла источник света к закопченным потолочным аркам и отшатнулась, ускорив шаги: испещренный трещинами и разломами, потолок грозил вот-вот обвалиться на мою безрассудную голову.