Сумасшедшая шахта

- Тут ельников в округе нет. Километров на двадцать нет, - ответил я и осекся. И, испуганно взглянув в глаза Шуры, путано продолжил:

- Откуда я это знаю, я не знаю, но мне кажется, что я точно это знаю. Договорился бы на шишки и попух...

- Не бойся, память к тебе вернется почти вся, - мягко улыбнулся Шура. Ты только не притворяйся... Мы тут люди тертые и любой диагноз на лету определяем...

***

После того, как я уговорил несколько чашек крепкого чая с вареньем из жимолости и домашними ирисками, Шура отвел меня в ванную комнату, а после нее - в хрустальную спальную.

- Ты ее, Инессу, не обижай! - сказал он, уходя. - А то она заволнуется и может глупостей с твоим организмом наделать. А зачем нам с тобой глупости?

И, потушив верхний свет, вышел.

Я постоял немного у двери пытаясь сообразить, что это такое может сотворить с моим организмом Инесса. Решив, наконец, что глупости молодой симпатичной женщины будут наверняка приятными и даже, может быть, очень приятными, я не торопясь разделся, лег под услужливое одеяло и уставился в люстру. Ее подрагивающие хрусталики загадочно сверкали в боковом свете бра. Я потянул к ним руку и чуть качнул их. Они приятно зазвенели. Я тронул их вновь и прикрыл глаза, наслаждаясь сказочной музыкой.

"А я ведь совсем забыл, зачем приехал в этот сумасшедший дом, - подумал я, когда в спальне вновь воцарилась тишина. - Доллары, доллары... Зачем они здесь в этой компании? "Размяк характер, все мне нравиться", как сказал Маяковский... А девушка... Она ничего... Интересно, ведь я никогда не спал со шлюхами... Врешь, спал... И не с одной. Правда, это выяснялось позже... А Инка... Если у нее такой оригинальный бред, то она, наверняка, переспала с тысячью мужиков... И сегодня ночью я стану полноправным членом этой несметной семьи. Переспав с ней, я как бы пересплю со всем человечеством... Нет, не пересплю, а внесу свою лепту в живительную копилку Инессы И если она получит то, чего хочет, то этот сын действительно будет сыном человечества."

Я уже почти спал, когда Инесса легла ко мне. Ее легкое белое тело придвинулось к моему и обдало меня своим жаром.

- Ты поспи немного, отдохни. Тогда лучше получится... - прошептала она мне в ухо.

- Да я в общем-то и не устал... - ответил я, поворачиваясь к ней лицом. - Вы меня по атому растащили, а Смоктуновский их собрал, да так ладно... Как новый я сейчас.

- Ты не обижайся и меня не бойся, я хорошая. И тебе хорошо со мной будет. Только ты полюби меня. Ребенок мой должен в любви родиться...

- Расскажи мне о себе, - попросил я, рассматривая нежное лицо Инессы, ее белую лебединую шейку, обрамленную простой хлопчатобумажной ночной рубашкой.

- Не хочу... - прошептала она и, на секунду закрыв глаза, нырнула в свое прошлое. - Не было у меня ничего хорошего и я все забыла. У меня нет сил на прошедшую жизнь, я должна о другом думать...

- О чем?

- О нем. Знаешь, мне сейчас показалось, что он уже чуть-чуть родился. От тех мужчин, с которыми я была до тебя. Он уже здесь, я нутром чувствую... И так приятно мне. Ты ему поможешь родиться? Поможешь, да?

- Знаешь, чтобы ребенок в любви родился, надо любовью заниматься, а не разговорами... Я хотел сказать, что, может быть, приступим? Меня к этому тянет неодолимо. Ты такая красивая...

- Не говори об этом. Расскажи лучше о себе.

- А что рассказывать? Несколько раз был женат, но каждый раз через год-два чувство возникало чувство - а правильно ли все это, туда ли я иду? И все разваливалось, и все приходилось начинать сначала. Поначалу я думал, что все эти жизненные выверты - это судьба., которая ведет меня куда-то. К чему-то очень существенному, "предназначению своему, на белый свет тебя явившему". Потом всяких книжек начитался и понял, что все это "предназначение" - всего лишь обычная душевная болезнь, связанная с тем, что моя мать, будучи беременной мною, много нервничала...

- Нет... Это не душевная болезнь, я знаю... Это ты шел ко мне. И я к тебе шла. Шла, даже в психбольнице шла, когда меня в смирительной рубашке часами держали...

- А долго ты в больнице жила?

- Долго. Полжизни. Сначала пациенткой была, а потом медсестрой помогала... Но все это позади. Очень скоро я рожу святого мальчика. Его будут звать Христос. Он вырастет и все на свете исправит. И все, все станут безгрешными ангелами. И в его царстве люди будут любить. И веру свою они будут нести в сердце. А для зла выстроят храмы и будут приходить туда и приносить свое зло... И закапывать его там под светлые иконы...

"Храм зла... - подумал я и криво улыбнулся. - Что-то вроде выгребной ямы. Несчастные приходят и оставляют в ней все свои душевно-мозговые нечистоты, то бишь зло... Свою неотрывную половину..."

- Но я не знаю, как все будет в точности... - как бы прочитав мои мысли продолжила Инесса задумчиво. - Но я знаю, что надо делать, чтобы все люди стали добрыми... Это очень просто...

- Родишь - девой Инессой тебя называть будут...

- Не будут! Я рожу его от всех мужчин. Все мужчины Земли будут его отцом. А я одна - матерью...