Сумасшедший декабрь

У нас небольшой одноэтажный домик с прекрасным двором. Мне нравится. У нас уютно. У каждого своя комната, просторная гостиная, большая кухня. Максим старается. Никогда не думала, что он такой. Очень зрелый, хоть и молодой мужчина. Приоритеты у него правильные. Зрелость и мужественность определяется не возрастом и опытом, а характером.

Мы женаты уже два года. Десять дней назад у нас родился сын. Даниил. Я просто счастлива. У нас молодой и сумасшедший папа. И сейчас он впервые остался наедине с сыном.

Прохожу в дом. Забегаю в ванную, мою руки, снимаю кардиган.

— Не спеши, пусть мужики пообщаются, — шепчет мне Люба, останавливая, и уводит на кухню.

Женщина живет с нами. Я не нуждаюсь в домработнице, мне даже неудобно. Но Максим настоял. У него с этой женщиной очень тесная связь. Да и мы не воспринимаем ее как домработницу. Она всем нам как бабушка. Которая готовит отличные блинчики, пирожки и еще очень много вкусного, вяжет носочки и пинетки детям, помогает мне с воспитанием.

— Сядь, нормально поешь, чаю выпей, — предлагает мне Люба. — Ты же не отходишь от малыша. — Соглашаюсь, но мне все равно неспокойно. — Да справится он, — отмахивается Люба.

Женщина ставит передо мной ароматные сырники и большую чашку чая с молоком.

— Божественно вкусно, — пробую сырник. — Но с таким питанием я скоро в двери не влезу, и так уже… — хлопаю себя по бёдрам.

Я, и правда, набрала во время беременности, и растяжки на животе остались. Комплексую немного. Но Максим не позволяет долго горевать над лишними килограммами. Он зацеловывает мой живот с растяжками, да и бедра тоже. Мой муж голодный. Мы не были близки месяц до родов, и вот теперь нам нельзя еще месяц. Ему очень тяжело. Я вижу. Но это мне нельзя, а ему-то можно. Поэтому я быстро доедаю, допиваю чай, благодарю Любу и убегаю в комнату.

Тихо открываю дверь. Прохожу, наблюдаю. Максим ходит по комнате с Даниилом, не отрывая глаз от нашего малыша. Сын давно спит, сладко сопя. На лице моего мужа меняются эмоции. Там и трепет, и безграничная любовь, и тревога. Наклоняется, целует его в носик, улыбается и только потом замечает меня.

— Я сморю, у вас все хорошо? — шепотом спрашиваю я, наблюдая, как Максим укладывает сына в кроватку.

— У нас не может быть иначе. Это же мой сын.

Мне нравится, как он говорит «мой сын», с гордостью. Обнимаю своего мужа, утыкаясь носом в шею. Дышу его запахом. Даже не представляю, как я жила без этого мужчины. И я благодарю Бога, судьбу или кто там решает за нас, что свели нас вместе. Иногда такое истинное счастье даётся нам гораздо позже, нужно набраться терпения и подождать.

— Спасибо за сына.

— Ты уже сотни раз меня поблагодарил. Прекрати.

— Он такой крошечный, всего десять дней, а меня разрывает от чувств и эмоций.

Сжимает меня так крепко, что нечем дышать. Да, Максим не меняется. У него не бывает наполовину. Он любит в полную силу, отдавая всего себя полностью, и этого же требует взамен.

Беру его за руку, веду в ванную, закрываю дверь и под удивлённым взглядом мужа расстёгиваю его ремень.

— Крис, малышка, ты что творишь? — пытается от меня увернуться. — Тебе же нельзя.

— Да, мне нельзя. А тебе можно, — усмехаюсь, опускаясь на колени.

— Крис… Оу, ааа, — его голос хрипнет. — Да, моя королева. Вот так… Люблю тебя.

Конец