Сумасшедший домик в деревне

— Да-да, — торопливо отозвалась Полина и нашла в книжке нужную страничку. — Если вы что-то хотите передать, это можно сделать через меня, — прочитала она фразу, записанную кузиной. — Меня зовут Полина Федотова.

— Тогда нам следует познакомиться лично, — заявила Екатерина Ивановна решительно. — Я передам бумаги, чтобы Людмила Викторовна по возвращении уже имела их на руках. Вы можете завтра со мной увидеться?

— Могу. Где и когда? — уточнила Полина, прикидывая, как ей добраться до города.

— Давайте встретимся утром возле входа в Манеж. В десять часов.

— Хорошо, а как я вас узнаю?

— Я буду в красном костюме, — ответила та. — А вы?

— А я… — Полина прикидывала, что может надеть «в люди», но с ходу ничего не могла придумать. Поэтому сказала:

— У меня рыжие волосы, вы не перепутаете.

Ей очень хотелось угодить своей двоюродной сестре. Люда перед отъездом была такая дерганая, нервная. «Я ужасно устала, — говорила она Полине. — Я так устала, что у меня в глазах темнеет от одной только мысли о телефонных переговорах. Уверена: мне постоянно будут трезвонить пациенты и их родственники. Поэтому я не хочу брать с собой мобильный. И отключать его тоже не хочу, потому что у меня полно обязательств, которые нельзя отложить на целых две недели. Ничего, если я оставлю все дела на тебя?»

Конечно, Полина согласилась. И вот теперь ей необходимо ехать в Москву, а она не знает, как добраться до станции или хотя бы до автобусной остановки. К Никифорову она больше ни за что не сунется — он и так сделал для нее невозможное. И бремя благодарности настоятельно просил нести в одиночестве. Тогда она отправилась к Дякиным, и Николай Леонидович немедленно вызвался ее отвезти.

— Мне как раз нужно в город за провизией, — засуетился он. — С удовольствием под вас подстроюсь, голубушка!

Дякины считали, что они у нее в неоплатном долгу, и Полина решила не отказываться от предложения. На следующее утро она встала рано и долго утюжила сарафан, который надевала и в пир, и в мир, и в добрые люди. По дороге она выяснила у Николая Леонидовича, каким способом лучше всего возвратиться назад, и все подробно записала.

Полина была уверена, что увидит возле Манежа эффектную молодую даму. Однако в красный костюм оказалась одета особа лет пятидесяти пяти, невысокая, круглолицая, миловидная, с простой прической и в туфлях на низком каблуке. Костюм был хоть и красным, но каким-то очень невыразительным.

— Екатерина Ивановна? — спросила Полина, торопливо подходя к ней.

— Да, это я. А вы, стало быть, Полина Федотова?

— Федотова. Вы хотели мне что-то передать.

— Что же, прямо так сразу к делу? — улыбнулась Машкова. — Может быть, мы с вами выпьем где-нибудь по чашечке кофе?

Кофе в центре города мог развалить ее месячный бюджет, поэтому Полина решительно отказалась, сославшись на дела.

— Тогда давайте сядем в мою машину, — предложила Екатерина Ивановна. — Я передам вам бумаги, а потом подвезу до метро. Идет?

Полина проследила взглядом за немолодым мужчиной, который прогуливался поодаль и время от времени останавливался и пристально смотрел на нее. Мужчина выглядел отталкивающе — анемичный, с белой кожей и большими вялыми руками, висящими вдоль тела. Полине стало неприятно, и она немедленно согласилась, чтобы ее подвезли.

— Вот, — сказала Екатерина Ивановна, когда они устроились в салоне ее «Жигулей», и подала Полине запечатанный конверт. Конверт был тощий, но довольно большой, и в сумочку не вмещался. — Я так благодарна вашей сестре! Она святой человек. Если речь заходит о госпитализации без направления, начинаются всякие сложности.

— Да-да, — вякнула Полина, растерянно улыбаясь.

— Вы тоже медицинский работник, Полиночка? — спросила Екатерина Ивановна и тоже улыбнулась. У нее была хорошая, добрая улыбка, от которой сразу же теплело на сердце.

— В общем, да, — промямлила та.

— И работаете с сестрой в одной больнице?

— Да.

Не рассказывать же постороннему человеку о доме престарелых и о том, что она еще не перешла, а только собирается. И что она не врач и даже не медсестра, а всего лишь регистраторша.

— Вижу, вы ей во всем помогаете, — Екатерина Ивановна резко вывернула руль, вписываясь в поворот. Сзади засигналили, но она не обратила внимания.

— Между нами полное доверие! — проникновенно сказала Полина, чтобы тетка не подумала, будто Люда ею пренебрегает, отлынивая от личной встречи. — Сестра сейчас в отъезде, но у меня все под контролем. Высадите меня, пожалуйста, возле вон того светофора.

Она решила возвращаться в поселок не на электричке, а на автобусе. Билет был довольно дорогим, но Люда оставила денег на расходы, связанные с ее поручениями, поэтому Полина со спокойной душой устроилась на высоком сиденье и стала глядеть в окно. Поездка казалась ей увлекательнейшим путешествием. Она подумала, что в последние годы так редко куда-нибудь выбиралась и совершенно отвыкла от новых впечатлений.