Сумеречное состояние души. Часть 3

Ее свекровь, и этим утром, вела себя со своей снохой, крайне, холодно, но Лика не обижалась на нее — несмотря на то, что Татьяна Васильевна, при их последнем разговоре, не стеснялась в выражениях: откровенно, высказалась, что думает о Лике… — и ей, временами, даже, казалось, что свекровь готова была вызвать психиатрическую помощь своей снохе! Разумом Лика понимала ту правду, что ей втолковывала свекровь, с особой, остервенелой злостью, словно бы, выплевывая ее на презренную сноху… — вот, только сердце Лики все противилось…: она знала, что данное наследство обагрено кровью невинных людей… — и боялась разрушительного действия, на ее семью, меченого проклятьем, чужого богатства!

* * *

После того, непростого разговора, Лика вернулась домой расстроенной: она, вновь, разочаровала свекровь своим восприятием жизни… — и ей предстояло поступиться своими жизненными принципами… — ради благополучия своих детей… — Марка, Юлии и Макара!!! В отчаянии, Лика подошла, вплотную, к портрету Ольги Сергеевны — своему Ангелу Хранителю — и, со слезами на глазах, поведала ей, о своих терзаниях и сомнениях… — и, как ни странно, после этой исповеди у портрета, Лика почувствовала некое облегчение…

* * *

И, вот, в обществе свекрови, сидя за рулем своей машины, Лика едет в город детства, с твердым намерением: стать хозяйкой сети автозаправок…, чтобы ее милые дети выросли в достатке и, со временем, наследовали бы приличное состояние…! А проклятье, обагренного кровью, наследства, что досталось Лике, она собралась замаливать лично, перед своим Ангелом Хранителем и ее потомками! Но квартиру покойной Муры, чтобы там не говорила свекровь, Лика вознамерилась переписать на сводного братишку Женю: не заметишь, как он вырастит, поступит в ВУЗ — ему, помимо загородного дома, понадобиться жилье в городе…

* * *

Квартира покойной Муры семь лет простояла необитаемой, дожидаясь возвращения своей хозяйки из заключения… — не дождалась ее… Решительная Татьяна Васильевна, больше всего на свете боявшаяся нищеты, а не мщения покойных…, тем более, что эта несчастная узница Мура, своей волей, завещала все свое имущество падчерице Лике… — и ее свекровь, без опаски, и лишних сомнений, переступила порог, доселе, необитаемой квартиры…

Несмотря на неприбранный, сиротливый вид, повсеместно царящую, обильную пыль, квартира Муры поведала Татьяне Васильевне, что здесь, некогда, проживала весьма обеспеченная особа: добротная мебель, ценные ковры, изобилие красивых вещей, посуды… — да, Мура сумела создать себе царство благоденствия!!! В этой квартире, она плела любовные сети для женатого, в то время, но подходящего ей, Альберта… Позднее, будучи уже женой Альберта, свою квартиру она превратила в любовный «форпост»: для встреч с очередным любовником… И, похоже, именно в этой квартире, вместе со своей последней любовной страстью: молодым менеджером…, Мура и готовила «наполеоновский» план… — избавления от надоевшего мужа Альберта, что стал помехой, для стареющей женщины, на пути к ее новой жизни с любимым молодым мужчиной! Но, некстати, для Муры и ее возлюбленного друга, итог вышел, весьма, печальным! Еще трагичнее любовная страсть Муры обошлась ее юным дочерям… — мир их праху!

— Лика, ты, не передумала… — и намерена это жилье отдать своему Женечке?! Ох, что с тобой делать??! Но, что мне понравиться в этой квартире, я намерена забрать с собой…: по-хорошему, твоему братцу и мебели, и этих ковров хватит… — с недовольным видом, Татьяна Васильевна принялась осматривать недра шкафов, содержимое стенки, серванта, шкафа-купе…

Лика отвлекла Татьяну Васильевну от приятного занятия… одним лишь вопросом:

— Татьяна Васильевна, как вы, полагаете, где Мура могла бы пристроить свой сейф?! Вот этот ключ, своим видом, напоминает мне ключ от сейфа моего покойного мужа Андрея… — с задумчивым видом, Лика озиралась по сторонам.

В течении получаса, озадаченные женщины искали местонахождение сейфа в квартире Муры… — и нашли… — и заветный ключик подошел, и шифр, который Лика ввела наугад, сразу, открыл сокровенную дверцу… В сейфе находились драгоценные украшения, пара банковских упаковок, в долларах и альбом, в старинном переплете… — заинтересованная Лика, принялась рассматривать фотографии незнакомцев…

— Боже, а, ведь, это моя прапрабабушка Виолетта с моим прапрадедом Александром!!! Как они оказались в одном альбоме, вместе со сродниками Ольги Сергеевны-купчихи?! Похоже, Мура «пудрила» мозги приятельницам и знакомым, своим непролетарским происхождением… Драгоценности, что Муре перепали от потомков Ольги Сергеевны, я заберу себе… — и вы, Татьяна Васильевна, выберите себе что-то, из творений уже советских ювелиров… Доллары оставим Вике и Жене… — решила Лика, но Татьяна Васильевна сочла, что Вике и ее сыночку, с лихвой, хватит и половины, от одной банковской упаковки стодолларовых купюр… — и, затем, выгребла из сейфа все драгоценности, что оставила в сейфе Лика…

* * *