Сумеречные души

Меня словно ведром студеной воды окатило от его слов. В голове возникла пугающая догадка. Вся эта загадочность вокруг него стала противна. До сего момента я даже не пыталась хоть как-то связать этого грохтового чудика с происходящими событиями. Он был в том же положении, что и я. Да, такая же потерянная и страдающая душа, застрявшая между миров и оторванная от людей. Но с чего я вдруг убедила саму себя, что он только странный, но не опасный? Ужасная ошибка.

— Это ты сделал? — ответ и так был ясен, но я все же решила уточнить.

— Ритуал разрыва — мой тебе подарок. Разве он не понравился? — Зульфагар оглянулся на меня.

— Зачем? — Мой голос предательски дрогнул.

Мужчина лишь тяжело вздохнул, подобно родителю уставшему что-то объяснять своему отроку.

— Чтобы смирилась. Другие тоже цеплялись за иллюзию спасения.

— Да ты же просто отбираешь у нас надежду, — с горечью отозвалась я. — Какого грохта ты вообще лезешь не в свое дело? Сам здесь гниешь и нас заставляешь.

— Я лишь помогаю.

— Это не помощь! — моментально взвилась я. Только от одной мысли, что этот проклятый недочеловек разрушил уйму жизней, в том числе и мою, в груди начала закипать злость. — Какая тебе разница от того, когда я исчезну?

— Если умрешь ты, не умру я.

Эта простая и короткая фраза, сказанная с легкой и беззаботной улыбкой на губах, на мгновение ошарашила. Всего на мгновение, ведь потом я, недолго думая, кинулась на мужчину с кулаками. От первого удара, нацеленного прямо в лицо, Зульфагар увернулся. От второго и третьего тоже. Он, танцуя, избегал ударов — то уходил в сторону, то разрывал расстояние между нами, пригибался. Играючи и лениво, не напрягаясь.

— Шакал проклятый! — выругалась я, чувствуя, как внутри бурлит слепая ярость. В этот момент хотелось кулаками стереть эту снисходительную улыбочку с его лица.

— Тебе не к лицу злость, Мадена. — В очередной раз увернулся от удара собеседник. — Неужели подарок настолько не понравился?

Я не ответила. Гнев и безысходность так сильно смешались во мне, что энергию некуда было девать. Собственные эмоции давали столько сил, что я без устали пыталась зацепить своего обидчика, но в то же время они мешали рационально думать. Зульфагар был на удивление ловким и гибким, предугадывал едва ли не каждый мой последующий удар. Это раздражало еще больше. Мы какое-то время молча топтались на крыше: я в попытке попасть, он — уворачиваясь.

— Ты еще не устала? — задал мне вопрос мужчина, неожиданно блокировав очередной удар.

Он просто на лету поймал мой кулак, сжав его в собственной ладони. Я не мгновение замерла, удивившись этому, но потом замахнулась второй рукой, которую Зульфагар тоже блокировал. Попыталась ударить его коленом, но он ожидаемо увернулся.

Наши взгляды встретились. Противник ждал следующего хода, пытаясь считать его по движению тела. И я его сделала. Неожиданно и резко дернулась вперед, со всей силы ударяясь собственным лбом о мужской. Зульфагар вздрогнул, сделал несколько шагов назад, морщась и отпуская меня из захвата, и тут же был повален на землю ударом ноги.

— Умрешь раньше меня, гад, — коротко бросила я, прежде чем придавить его весом собственного тела.

Голова после подобного удара, как ожидалось, не болела. Лишь немного мутило сознание. Словно бы в тебе просто отменили способность ощущать боль, оставив все остальное.

— Как самонадеянно, — усмехнулся Зульфагар, прижатый мною к крыше. — У тебя даже оружия нет.

— Начну с кулаков, — не растерялась я, от души размахнувшись и ударив костяшками по его правой скуле.

Его голова послушно дернулась в сторону, но быстро приняла исходное положение.

— Как скучно, — отозвался противник, глядя мне в глаза.

Его взгляд был колким, холодным и не предвещающим ничего хорошего. Читающаяся в его облике легкость куда-то мигом испарилась. Без особых трудностей и заминок, он молниеносно высвободил одну руку из-под моего тела и, схватив меня за шею, откинул в сторону как какого-то уличного котенка.

Я не успела даже подняться, как Зульфагар оказался рядом. Все той же левой рукой мужчина вцепился в мое горло и поднял так, чтобы я едва доставала до земли. Он казался таким хрупким и слабым при первой встрече, но сейчас это был словно другой человек.

— Я по доброте душевной дал тебе прекрасный совет: смирись. Но ты решила действовать иначе. Всполошила всех, кого только можно: белых магов, некромантов, даже «псов» привлекла. Вместо того, чтобы проживать свои последние дни в мире и наслаждаться ими, ты устроила целый переполох. Начала искать что-то обо мне. — Его пальцы сильнее сжались на моем горле. Я поморщилась. — Так отчаянно цепляешься за свою паршивую жизнь, словно она чего-то стоит.

— Тебе просто завидно, ведь ты застрял здесь навечно, — прохрипела я, цепляясь за держащую меня руку.

— Ты не знаешь ничего обо мне, девка, чтобы так говорить! — Зульфагар бесцеремонно меня встряхнул. Его янтарные глаза горели холодной яростью.

— А ты посвяти, неудачник.