Сумеречный Взгляд

Возможно, это было плодом моего воображения, которое подстегнул страх перед полицейскими дубинками – тяжелыми палками и обрезками резинового шланга, – но когда мы поехали по более гористому району, день как будто стал не таким ярким, не таким теплым, не таким многообещающим, каким он был в начале поездки. Деревья показались далеко не такими красивыми, как сосны и ели, которые я помнил еще с Орегона, а крепостные валы восточных гор, геологически более старых, чем Сискию, наводили на мысли о темной и безжалостной эпохе, об упадке, о злобе, рожденной усталостью, Я понимал, что мои чувства окрашивают то, что я вижу, в свои цвета. Конечно, и в этой части мира тоже была своя неповторимая красота, как и в Орегоне. Я понимал, что неразумно приписывать ландшафту человеческие ощущения и намерения, но не мог избавиться от чувства, что нависшие горы следят за нами и намереваются навеки поглотить нас.

– Но если люди Келско налетят на нас, – сказал я, – мы не сможем сопротивляться. Ради бога, что ж нам, драться с копами прямо в полицейском участке? Да мы же загремим за решетку по обвинению в нападении и оскорблении действием.

Студень отозвался с заднего сиденья:

– Ну, разумеется, это произойдет не в полицейском участке. И уж, конечно, не возле здания суда, где мы должны будем наполнить карманы чиновников округа. Даже не в самом городе. Это абсолютно точно. Я это абсолютно гарантирую. Более того, хотя это и будут люди Келско – так называемые служители закона, – на них не будет формы. Он посылает тех, кто не на дежурстве и в гражданской одежде. Они поджидают нас на выезде из города и перегораживают нам дорогу где-нибудь в спокойном месте на шоссе. Три раза они даже сталкивали наш автомобиль с дороги, чтобы мы остановились.

– И начинают драку? – спросил я.

– Ага.

– А вы даете сдачи.

– Верно, черт возьми, – подтвердил Студень.

Люк подал голос:

– К-к-как-то раз С-с-студень с-с-сломал од-дному парню руку.

– Вообще-то не стоило мне этого делать, – заметил Студень. – Это уж слишком далеко зашло. Можно было нарваться на неприятности.

Развернувшись на сиденье, я взглянул на толстяка по-новому, с большим уважением, и заметил:

– Но раз вам разрешено давать сдачи, раз это не просто полицейские колотушки, почему бы не взять пару действиельно здоровых парней с ярмарки и не стереть этих ублюдков порошок? Почему ты взял нас с Люком?

– А-а, – ответил Студень, – им это будет не по душе. Они хотят и нам малость врезать, и сами пару раз получить, чтобы было видно, что это взаправдашняя драка, ясно? Они хотят доказать сами себе, что они – ребята с крепкими лбами и железными задницами, прямо как их папочки, но они совсем не хотят, чтобы из них выбили все дерьмо. Если я возьму с собой кого-нибудь вроде Барни Куадлоу или Дика Финн, силача из аттракциона Тома Кэтшэнка, тогда мальчики Келско мигом смоются и не полезут в драку.

– Ну и что в том плохого? Вам же не нравятся эти драки?

– Вот еще! – отозвался Студень, и Люк откликнулся утвердительным эхом. – Но, видишь ли, – добавил Студень, – если они не получат своей драки, если они будут лишены возможности доставить нам предупреждение Келско, они принесут нам большие неприятности, лишь только мы распакуемся.

– А если вы смиритесь с дракой, – продолжил я, – то они не помешают нам заниматься своим делом.

– Теперь ты все понял.

– Это как бы… драка – дань, которую вы платите за въезд.

– Да, что-то вроде.

– Это же глупость, – сказал я.

– Абсолютная.

– По-ребячески.

– Как я уже сказал тебе, это шахтерский край.

Минуту-другую мы ехали молча.

Я гадал, не было ли это той опасностью, что угрожала Студню. Может статься, драка в этом году выйдет из-под контроля. Может статься, кто-то из людей Келско окажется скрытым психопатом и не сможет контролировать себя, обрушившись с кулаками на Студня. Может статься, он будет таким сильным, что никто из нас не сумеет оттащить его до того, как будет слишком поздно.

Мне стало страшно.

Я глубоко вдохнул и попытался нырнуть в поток психической энергии, постоянно текущий вокруг меня и сквозь меня. Я хотел найти в нем подтверждение моим худшим опасениям, найти указание, пусть самое незначительное, на то, что рандеву Студня Джордана со Смертью произойдет в Йонтсдауне.

Но я не ощущал ничего подобного; может, это было и к лучшему. Если беда со Студнем должна была случиться именно там, наверняка я бы уловил какой-нибудь намек. Наверняка.

Я вздохнул и сказал:

– Полагаю, что я именно тот телохранитель, какой тебе нужен. Достаточно сильный, чтобы не получить серьезных увечий… но недостаточно сильный, чтобы мне не сумели пустить кровь.

– Им надо увидеть немного крови, – согласился Студень. – Их это удовлетворит.

– Господи.

– Я тебя вчера предупреждал, – напомнил Студень.

– Я знаю.

– Я говорил, что ты должен знать, что за работа тебе предстоит.

– Я знаю.