Сумерки

Скажут: чего теперь ворчать-то? Громче говорить надо было! Это верно. И дело сейчас, повторяю, не в каких-то обидах, я не угнетаю себя подобными бессмысленностями. Могут подумать — вот, мол, он все знал и все предвидел, хвастается. Увы, знал я далеко не все, часто ошибался, страдал политической романтикой, что едва ли недопустимо в обстановке общественного перелома и взбудораженных страстей. Но, в общем-то, я какими-то уголочками сознания, скорее, интуитивно, догадывался, что, безоглядно ринувшись в пучину крутых перемен, я сам себя толкнул в ряды политических самоубийц. К тому же как-то запамятовал, что правители, варившиеся в тоталитарном котле, умеют слушать только самих себя, поскольку, по их убеждению, должность — это и есть ум и талант. Сегодня — те же грабли.

Можно изменить страну, даже весь мир, но как изменить самих себя? В каждом из нас живут не менее трех человек — человек «счастливого прошлого», человек «неприглядного настоящего» и человек «спасительного будущего». Абракадабра, но в этом есть какая-то загадка, свившая себе гнездышко там, где человек оказался не в состоянии разобраться в истинных ценностях жизни, а в то же время захвачен созданием смертельных антиценностей, от чего, если не остановиться, человечество зачахнет.

Нет, не научились мы еще уважать ближнего своего, ибо не уважаем самих себя. Вот и едим друг друга, радостно причмокивая. Да и вся наша страна — страна Самопожирания. И все же хочется верить вслед за Пастернаком, что «…придет пора, силу подлости и злобы одолеет дух добра».

Итак, пора заканчивать.

Пессимизм, как известно, — палач сознания. Он не бросает людей на плаху с топором, но вымывает из человека душу. Каждый пустяк выглядит драмой, от чего чернеет все вокруг. С подобными драмами оптимист справляется легко, он превращает их в комедии.

А как же быть с трагедиями?

На самом деле, Россия все прошедшее тысячелетие воевала, междоусобничала. Друзей нет, одни враги да вассалы. Хвалятся, что в России никогда не было рабства, что она сразу шагнула в феодализм. Помилуйте, никуда Россия не шагнула. Все попытки реформации общественного устройства сгорали в рабской психологии, столь удобной для чинов- ничье-феодального государства.

Мы веками лелеем надежду на лучшую жизнь. Ложимся спать с надеждой и просыпаемся с нею же. Ждем и от наступившего столетия чего-то неожиданного, быстренько забыв, что было с нами раньше. Задумал Александр II отойти от рабовладельческого феодализма — убили. Того же самого захотел Столыпин — убили. Протрубил о приходе всеобщего счастья Ленин — обманул, оставив после себя только бронзовые истуканы с протянутой рукой, да еще нищую и разрушенную страну. Уничтожая Россию и ее народы, Сталин тоже утверждал, что всеобщее счастье — за ближайшим поворотом. Во время Реформации после 1985 года был опрокинут тоталитарный режим, но не до конца. Страна «Номенклатурия» продолжает жить, и достаточно сытно.

Вот и продолжаем мы сидеть в сумерках на пенечке ожиданий — словно безногие, безрукие и безголовые. Работать умеем, но не хочется, да и чиновник не дает. Пенек пока держит нашу голую задницу, но и он подгнивает.

Исторически совсем недавно мы вознамерились догнать время. Но, увы, оно снова убегает от нас. Ему, надо полагать, надоело биться с мертвыми тенями в наших мозгах. Страшно подумать, что нам уготована судьба печенегов, скифов, половцев, инков, ацтеков и многих других, загадочно исчезнувших народов. Если не проведем объявленные реформы, то исчезнем и мы, но в отличие от древних совсем без загадок. Потому как мы еще рабы, но с претензиями, которые в третьем тысячелетии просто смешны. Потому как больны гордыней без достоинства. Занимаемся демагогией, а не построением дороги в человечество.

Что это? Предназначение? Божий промысел? Помутнение разума? Не знаю.

Реформация не дала ответов на многие вопросы, предельно остро вставшие перед страной. Возможно, не смогла, а возможно, и не успела. Во многих случаях она лишь подошла к ним, причем настолько открыто и честно, насколько реформаторам хватило ума и мужества. Не буду спорить, время откровений и точных оценок еще не пришло. Улягутся страсти, закончится всероссийская ярмарка тщеславий, ослабнет мутный поток всякого рода болыпевизма-фашизма, тогда белое станет белым, черное — черным, тогда все цвета радуги станут естественными.

Пока же для меня ясно одно — на вызов истории наша страна в принципиальном плане дала правильный ответ. В любом случае народу, чтобы выжить, надо было выбираться из пропасти, в которой он оказался в результате бесконечных войн, октябрьской контрреволюции, гражданской войны, ленинско-сталинского террористического режима, войны 1941–1945 годов, безумной милитаризации экономики. Очередное заболевание авторитаризмом в начале нынешнего века тоже пройдет.