Сумерки

– Элис! – простонала я.

– Ее еще можно спасти, – произнес спокойный голос.

– Как? – умоляюще спросил Эдвард.

– Попробуй отсосать яд из ранки, – посоветовал Карлайл.

Прислушивалась я с огромным трудом, и с каждой минутой голова болела все сильнее, будто в нее тыкали раскаленной кочергой.

– А это поможет? – напряженно спросила Элис.

– Не знаю, – сказал Карлайл. – Надо спешить.

– Карлайл, я… – колебался Эдвард, – я не знаю, смогу ли… – В бархатном голосе звенели боль и тревога.

– Именно ты должен принять решение. Здесь я помочь тебе не в силах. Если собираешься отсасывать яд, нужно остановить кровотечение.

Обжигающая боль заставляла меня корчиться, а от этого нога болела еще сильнее.

– Эдвард! – закричала я, понимая, что глаза закрываются. А вдруг я больше не увижу его лица! Ну что мне сделать, чтобы не падать в этот колодец?!

– Элис, нужно чем-то перевязать ее ногу! – скомандовал Карлайл. – Эдвард, действуй немедленно, иначе будет поздно!

Лицо, которое я так любила, исказилось от боли, в чудесных глазах сомнение сменилось горячей решимостью. Прохладные пальцы обхватили пылающую руку, а губы прижались к ранке.

Сначала мне стало еще больнее. Я билась и кричала, но Эдвард не позволял вырваться. Что-то тяжелое надавило на мои ноги, а голову в железных тисках сжимал Карлайл.

Я перестала биться, однако рука онемела и будто примерзла к полу.

Обжигающая боль, державшая меня на поверхности сознания, утихла, и я испугалась, что снова провалюсь в темноту.

– Эдвард! – позвала я, не услышав своего голоса.

– Он здесь, Белла!

– Не бросай меня, останься!

– Никуда я не денусь.

Я с облегчением вздохнула. Пламя в руке потухло, боль улеглась, и мне захотелось спать.

– Все в порядке? – откуда-то издалека спросил доктор Каллен.

– По-моему, да, – спокойно ответил Эдвард. – В ранке был яд, а сейчас кровь чистая.

– Белла? – позвал Карлайл.

– Ммм?

– Больше не жжет?

– Кажется, нет, – вздохнула я. – Спасибо, Эдвард.

– Я тебя люблю, – отозвался он.

– Знаю, – обессиленно выдохнула я и услышала его смех – самый любимый звук на свете.

– Белла? – снова позвал Карлайл.

– Что? – сонно переспросила я.

– Где твоя мама?

– Во Флориде. Джеймс меня обманул, он смотрел наши старые кассеты.

Кстати, о кассетах!

– Элис! – Я попыталась разлепить глаза. – На той кассете… Джеймс знает, кем ты была в прошлой жизни!

– Пора ее переносить, – заявил Карлайл.

– Нет, я хочу спать!

– Спи, милая, я сам тебя понесу, – заворковал Эдвард.

Вот он поднял меня на руки, и я почувствовала, что боль утихла.

– Спи, Белла! – баюкая, приговаривал он, и я уснула.

Глава двадцать четвертая ТУПИК

Открыв глаза, я увидела голубоватый свет. Я лежала в незнакомой белой комнате с яркими лампами и вертикальными жалюзи на окнах. Кто догадался меня положить на кровать с перилами? Подушки маленькие и очень неудобные, и откуда-то доносится противный писк. Руки опутали прозрачные трубки, в носу – непонятная защелка. Я попыталась вырваться.

– Нет, осторожно! – остановили меня холодные пальцы.

– Эдвард! – Повернув голову, я увидела его необыкновенное лицо совсем близко от своего. – Прости меня!

– Шшш, – зашипел он. – Все в порядке!

– Что случилось? – Как ни странно, я почти ничего не помнила, будто мой мозг отказывался восстанавливать недавние события.

– Я чуть тебя не погубил, – с обжигающей болью в голосе пробормотал он.

– Какая же я дура, поверила Джеймсу! Он сказал, что у него моя мама!

– Он всех нас обманул.

– Нужно позвонить маме и Чарли, – заявила я, борясь со слабостью.

– Элис уже позвонила. Рене здесь, я имею в виду в больнице. Отошла пообедать.

– Мама здесь? – Я попыталась сесть, но в глазах тут же потемнело, и Эдвард заставил меня лечь.

– Она скоро вернется. Тебе нужно отдыхать.

– Что ты ей сказал? – запаниковала я. Нужно срочно придумать объяснение! Не говорить же Рене, что на меня напали вампиры! – Что она знает?

– Ты поскользнулась на лестнице, пролетела два пролета и упала на битое стекло, – зачастил Эдвард. – По-моему, такое вполне могло бы случиться! – Он с трудом подавил улыбку.

Глубоко вздохнув, я отважилась взглянуть на огромную глыбу, в которую превратилась правая нога.

– Все очень плохо?

– Ну, сломаны правая нога и четыре ребра, плюс трещины в черепной коробке, синяки по всему телу и значительная кровопотеря. Тебе сделали несколько переливаний крови! Мне все это не понравилось, ведь чужая кровь на некоторое время испортила твой запах, – насмешливо заявил Эдвард.

– Да, для тебя это стало тяжелым испытанием!

– Конечно, мне же нравится именно твой запах!

– Как тебе удалось? – тихо спросила я, и Эдвард тут же понял, о чем речь.

– Сам не знаю. – Он отвернулся от моих любопытных глаз и тихонько пожал забинтованную руку.

Я с нетерпением ждала объяснения. Эдвард вздохнул и уставился в пол.

– Остановиться было невозможно. Невозможно, понимаешь? Но я выстоял. – Наконец, он поднял на меня больные глаза и криво улыбнулся. – Выходит, я тебя люблю!

– Ну и как я на вкус?

– Даже лучше, чем на запах!

– Бедный Эдвард, – пожалела я.

– Ты не за это должна извиняться, – покачал он головой.

– А за что?