Сумерки

Ниже в алфавитном порядке приводились истории о вампирах, собранные по всему миру. Для начала я кликнула по Данагу, вампиру филиппинскому. Якобы эти вампиры с незапамятных времен выращивали на островах таро и мирно соседствовали с людьми, пока не случилось страшное: молодая женщина уколола палец, а обрабатывавшему место укола Данагу так понравилась ее кровь, что он высосал всю, до последней капли.

Я внимательно читала истории, выискивая информацию, которая напоминала бы правдоподобную. В большинстве историй в роли вампирш выступали красивые женщина, а в качестве жертв – маленькие дети. Вампиры оказались причиной высокой детской смертности и мужской неверности. Почти в каждой истории имелись практические советы: как хоронить вампиров, чтобы их бренный дух наконец обрел покой. Не очень похоже на то, что я знала из фильмов: как выяснилось, только два вида вампиров – польский Упырь и еврейский Эстри – ради того, чтобы напиться крови, убивали людей.

Особенно интересными мне показались три вида: румынские Вараколаки, очень сильные бессмертные существа, принимающие облик красавцев-сердцеедов, словацкие Нелапси, которые в полночь могли истребить целую деревню, и Стрегони Бенефици, или итальянские вампиры.

Последнему посвящалось одно-единственное предложение: «Стрегони Бенефици, итальянские вампиры, единственный вид, стоящий на стороне светлых сил, заклятые враги всех остальных вампиров».

Какое облегчение я испытала, прочитав эту фразу! Надо же, существуют и добрые вампиры.

Однако сведений, подтверждающих рассказы Джейкоба или мои собственные наблюдения, я не обнаружила, хотя при чтении старалась анализировать новую информацию по ключевым признакам: скорость, сила, красота, светлая кожа, меняющие цвет глаза плюс то, что я узнала от Блэка: кровопийцы, враги оборотней, низкая температура тела, бессмертие. Нет, ничего похожего я не нашла.

Было еще одно противоречие: вампиры не могут жить в светлое время суток. Днем они спят в гробах, а выходят только ночью.

Разозлившись, я отключила питание компьютера, не завершив его работу должным образом. Раздражение, смешанное с неуверенностью в себе, заливало с головой. Что за безумие! Среди бела дня сижу в своей комнате и ищу информацию о вампирах! Да что со мной такое? Наверняка во всем виноват мерзкий городишко Форкс.

Нужно куда-то выбраться… Увы, ближайшее место, куда хотелось бы поехать, находится в трех сутках езды. Тем не менее я обулась и, не понимая, куда направляюсь, спустилась по лестнице, надела плащ и вышла из дома.

Небо облепили темные облака, но дождя еще не было. Даже не взглянув на пикап, я пошла пешком наискось через двор Чарли к лесу. Довольно скоро и дом, и дорога исчезли из вида, а единственными звуками стали хлюпанье грязи под ногами и крики соек.

По лесу петляла едва заметная тропка, иначе я не отважилась бы заходить так далеко. Я плохо ориентируюсь и могу заблудиться даже в знакомом городе. Тропинка уводила меня все дальше в лес, кружа между елями, квелым болиголовом, тисом и кленами. Я угадала названия далеко не всех деревьев, а только тех, что когда-то показывал Чарли. Некоторые деревья были настолько изъедены паразитами, что я и близко подойти боялась.

Ощущение собственного бессилия и злость гнали меня по тропке, но потихоньку я успокоилась и поняла, что дальше идти ни к чему. Несколько холодных капель упали за шиворот, и я не знала, начинается ли дождь, или он уже прошел, а вода капает с листьев. Недавно спиленное дерево (его ствол еще не зарос мхом) лежало на двух пнях, образуя удобную скамейку у самой тропы. Аккуратно переступая через папоротник, я присела на ствол, подложив под себя куртку, и откинула голову на стоящую рядом сосну.

Не стоило сюда приходить, но куда еще мне идти? Лес был таким темным и похожим на мой вчерашний кошмар, что успокоиться я не могла. Стихло даже хлюпанье моих шагов, и повисла мертвая тишина. Птицы перестали петь, капли падали чаще, значит, пошел дождь. Теперь, когда я села, папоротник стал выше меня, так что если кто-то пойдет по дорожке, то не увидит меня даже с расстояния трех шагов.

Здесь, среди деревьев, было легче поверить в тот абсурд, что я узнала из Интернета. Лес не менялся на протяжении нескольких тысячелетий, и все мифы и легенды казались более правдоподобными в зеленом сумраке, чем в ярком свете комнаты.

С огромным трудом я заставила себя сосредоточиться на двух вопросах, которые волновали меня больше всего.

Во-первых, может ли быть правдой то, что Джейкоб рассказал про Калленов. Разумеется, логичнее выглядел отрицательный ответ. Думать о чем-то подобном глупо и даже стыдно для психически здоровой девушки, каковой я себя считала. Но тогда где правда? Должно же существовать рациональное объяснение тому, что я до сих пор жива!