Сумерки

«Спасибо. Я считаю, глобальные климатические изменения ещё не начались. Вот взять ураганы, да, о которых вы говорили, в Мексиканском заливе, в США. Ну, пока нет достаточно оснований говорить о том, что они связаны, к примеру, с парниковым эффектом. То есть, в будущем, если выбросы двуокиси углерода в атмосферу не сократятся, и она продолжит нагреваться, то мы можем ожидать лет через двадцать, к примеру, такой эффект, это да. По поводу землетрясений, мне кажется, это вообще вопрос к Марату Зиновьевичу уважаемому, потому что с климатическими процессами это никак не связано. То есть, если вас интересует моё мнение, то о глобальной тенденции говорить пока не приходится. Скорее, отдельные события, просто как-то так у нас получается, что они одно за другим, и всё это по телевизору постоянно, вот и кажется, что уже бог не весть что».

«Ну что ж, тогда перейдём к вам, Марат Зиновьевич. Цунами, землетрясения, извержения – не слишком ли часто мы слышим о них в последнее время?»

«Часто? Да практически всё время! И знаете, что? Ведь это всё абсолютно естественный процесс, и при том он уже изучен довольно неплохо. Просто там, в Азии, как раз недалеко от побережья Индонезии, происходит, как бы это вам попроще объяснить, схлопывание тектонических плит. Они, плиты, я имею в виду, находятся в непрестанном движении, и есть две точки разлома. В Атлантическом океане одна – там они расходятся, как бы разъезжаются, и вторая вот, как раз, в Юго-Восточной Азии, та самая. Отсюда, от схлопывания этого, и землетрясения, и цунами. И более того вам скажу – процесс этот только набирает ход, и регион будет оставаться сейсмически нестабильным, так что если вдруг нас сейчас слушают люди, которые хотели поехать в отпуск в Таиланд, или на Бали, пусть этот риск принимают в расчёт. А, говоря об ураганах, наводнениях и прочем, – с моей епархией это ничего общего не имеет, тут Андрей Валерьевич прав».

«Спасибо, Марат Зиновьевич. Если уважаемые гости позволят мне небольшое отступление, я бы хотел рассказать о моей недавней беседе с одним довольно известным экологом, чьё имя я сейчас называть не стану. У него есть весьма любопытная теория, согласно которой вся Земля, весь мир, так сказать, вся совокупность созданий и материи, является неким сверхсуществом, возможно, тем самым окончательным, физическим воплощением бога, которое люди всегда пытались объять и представить. Сам человек, по этому определению, – как бы один из видов его клеток. А вот человеческая цивилизация – такая своеобразная раковая опухоль на теле этого сверхсущества. Собственно рак – это неожиданное изменение поведения клеток человеческого тела, не правда ли? Они начинают бесконтрольно расти, уничтожать остальные клетки и ткани, рассылать метастазы по всему организму, каждая из которых должна стать новой опухолью, и всё это подчинено примитивной, разрушительной логике экспансии и пожирания. Цивилизация – такое же заболевание, такой же сбой в генетическом коде клетки, который превращает замечательного тихого пещерного человека, абсолютно неопасного для экосферы, в новый вид существа, в зачаток будущей опухоли. Поражённое цивилизацией, человечество начинает бурную деятельность, претерпевая изменения по тем же принципам, по которым развивается раковое заболевание. Непомерный и неконтролируемый рост численности, метастазы эпохи Великих открытий и колонизации, Колумб и Васко да Гама, Афанасий Никитин, на худой конец. Ну и аналогия эта, разумеется, идёт дальше, и применима к индустриализации, глобализации, вырубке лесов Амазонии и Сибири, выбросам двуокиси углерода в атмосферу, исчерпанию запасов ископаемых, сливам токсичных отходов в реки и океаны, взрывам на атомных электростанциях, и прочему. А вот все бедствия и катаклизмы – это просто следствие того, что человечество этот живой сверхорганизм уже почти отравило, и он постепенно умирает. Мизантропическая такая теория, надо признать, но что-то в ней есть, не правда ли? Это, конечно, не значит, что я сам в неё верю.

Ну и теперь, возвращаясь к нашей теме, вопрос к главе МЧС – Сергей Кочубеевич, имеются ли в Вашем распоряжении технические ресурсы, при помощи которых можно проводить мониторинг опасных природных процессов, предсказывать их каким-либо образом, чтобы…»

На слове «предсказывать» у меня потемнело в глазах. Ответа министра я даже не слышал: его заглушал чудовищный грохот, с которым в моей голове становились на места тектонические плиты смысла. На учащающиеся катаклизмы, вообще переставшие сходить с первых полос газет и журналов, я и сам уже стал обращать внимание. Но навести мостик между сведениями из последней главы дневника и известиями о набирающих оборот природных катастрофах я не сумел, да и побоялся бы.