Сумерки человечества

Мертвец, переступив через упавшее тело, протянул руки и попытался завыть, но прогрызенное горло было не способно издавать какие-нибудь звуки, кроме бульканья и хрипа, что пугало еще сильнее. Так и не смог я привыкнуть к подобному зрелищу, не смотря на то, что видел его далеко не в первый раз. Больше всего постоянно пугает возможность превращения в такого же, тупого и тупого и злобного, лишенного души хищника. В мертвых глазах зомби читается собственное будущее, ближайшее и дальнее, в котором буквально нет ничего. Сглотнув несуществующую слюну, я чуть поправил прицел и нажал на спусковой крючок. Лоб мертвеца взорвался кровавыми брызгами, почти сразу же, забрызгав ближайших тварей. Инерцией удара его качнуло назад, но и там были зомби. Пошатнувшись, труп рухнул вперед, лицом вниз, и по нему тотчас пошли другие, наступая как на землю, не разбирая, что это такое.

Я прицелился в другую тварь, уже даже не обращая внимания, кто это именно. Заботило только, что части головы уже не хватало, снесенной, суда по болтающимся обрывкам, порядочным зарядом крупной дроби.

Прицелился в грудь, стараясь больше толкнуть под ноги другим мертвецам, но вместо оглушительного звука выстрела и брызгающей крови раздался только обезоруживающий пустой щелчок вхолостую сработавшего механизма.

- Премного благодарю, - я коснулся левой рукой кончика козырька берета и развернулся, чтобы бежать.

Пробежав мимо грузовика, я увидел, что далеко бежать теперь не смогу.

Там, буквально за моей спиной, сильно поредевший отряд каратель отступал перед толпой зомби, на ходу отстреливаясь одиночными выстрелами. Никто ведь не рассчитывал, что здесь будет такая встреча. Поэтому патроны, в самом начале расходуемые как семечки, сейчас оказались в количестве гораздо меньшем, чем имевшихся стволов. Многие каратели, чтобы не оставаться совершенно безоружными, уже даже успели вооружиться холодным оружием, наломанным из попавшихся под руку предметов. Только прямо перед ними плотной толпой наступали не менее двух сотней зомби, и пытаться остановить их, отвешивая направо и налево удары дубинкой или железкой, было равносильно самоубийству. Прямо у меня на глазах одного карателя схватили за руки и втащили в толпу, и никто из его товарищей даже не пытался ему помочь.

Я быстро бросил взгляды по сторонам, тепля в душе скромную надежду быстро сбежать, но понял, что и оттуда лезут толпы мертвецов. Лагерь очень быстро сжимали в кольцо, как на стайной охоте, отрезая все пути к отступлению и заставляя добычу биться в судорогах, захлебываясь пеной и растрачивая силы в бесплодных попытках вырваться. Мертвецов любые потери никогда не пугали, остальным только больше достанется, если доберутся.

Загнали, как диких зверей, по другому просто не назвать. До меня только сейчас дошло, что единственное, чем можно обозвать такую ситуацию, так только засада. Это был капкан, подготовленный и ожидаемый. Мы зашли, завязли, после чего дверцу захлопнули, а петлю затянули.

- Черт! – ругнулся я, даже не до конца веря, что попался в такую простую ловушку, выставленную почти напоказ, но все равно не замеченную.

Глазами неожиданно нащупал бригадира, еще живого и даже пытавшегося командовать. Левое плечо было перебинтовано, но повязка уже пропиталась кровью. Каждое движение рукой причиняло ему боль, если верить гримасам на лице. В руках был автомат, из которого он достаточно умело завалил двух зомби, прежде чем отступил вслед за остальными. Решив, что если кто и может объяснить, что случилось, так это только он, я попытался пробиться к нему.

Короткая полоса чистой земли между карателями и зомби, сокращавшаяся с каждой минутой, не превышала трех метров, но для меня, прижавшегося к бамперу грузовика, чтобы не попасть под шальную пулю или случайно быть схваченным вырвавшимся вперед зомби, была вполне достаточно. Ближайший каратель, заметив меня, чуть дернулся, но сразу признал живого человека и даже махнул рукой, чтобы исчез с линии огня. Пришлось чуть свернуть и пройти немного левее. Каратели сами сбились едва ли не плотнее зомби, при этом каждый из них старался отойти как можно дальше, отталкивая товарищей и бывших друзей, к которым, как оказалось в действительности, не испытывал ни малейших дружеских чувств. Я тоже не стал церемониться, твердо намеренный пробиться к бригадиру, почти сразу же отдавил кому-то ногу, потом, работая локтями и прикладом автомата, сломал еще чей-то нос, резко ударив назад, испугавшись, что это зомби, когда меня схватили сзади за шиворот и потянули наружу. Лишь услышав короткий вопль и приглушенный мат, понял, что ударил человека, но не стал расстраиваться по этому поводу.

Каратели в глубине отступающего отряда, собравшиеся вокруг отдадававшей команды группки из нескольких человек, не пытались даже мешать мне, только обрадовались еще одному живому лицу, показавшемуся в поле зрения.

Поэтому, отойдя за постоянно мешавшуюся линию стрелков, еще как-то сдерживавших наступление, я подбежал к бригадиру, кричавшему больше всех остальных.