Сумерки героя

«Да благословит вас Исток, сударь», — сказал ему Шардин. — «Будем надеяться, что этого не произойдет, — ответил Серый Человек. — Все мои друзья, благословленные им, уже мертвы». — «Но ведь вы — человек верующий?» — «Верю я или нет, солнце от этого всходить не перестанет». — «Зачем же в таком случае жертвовать нам целую тысячу?» — «Мне нравятся ваши проповеди, святой отец. Они составлены живо и пробуждают мысль, призывают любить друг друга, быть добрыми и сострадательными. Эти качества драгоценны, существует Исток или нет». — «Воистину так. Почему бы тогда не дать две тысячи?» — «А почему бы не пятьсот?» — улыбнулся Серый Человек. — «Тысячи вполне достаточно, сударь, — усмехнулся в ответ Шардин. — Я просто пошутил».

Серый Человек спешился, привязал коня и подошел к ним. Шардин отметил в его походке грацию, говорящую об уверенности и силе. Серый Человек был в узких штанах, сапогах и черной кожаной рубахе с кольчужным нараменником. На поясе у него висели два коротких меча, через плечо был перекинут маленький двукрылый арбалет. Металл не блестел нигде, даже кольчуга была выкрашена в черный цвет. Шардин, до того как избрал путь священнослужителя, воспитывался как воин, и ни один солдат на его памяти не пожалел бы денег за окраску своих доспехов. Большинство предпочитали идти в бой во всем своем блеске. Серый Человек, видимо, добивался как раз противоположного. Стремена и вся сбруя его мышастого мерина тоже были темными и тусклыми. Шардина это заинтересовало.

Серый Человек кивнул священнику и учтиво поклонился герцогу.

— Я не просил вашего присутствия, — сказал Элфонс, — однако благодарю, что не сочли за труд присоединиться к нам.

Если Серый Человек и раскусил легкий укор, заключенный в этих словах, то не подал виду.

— Если туман появится, он сразу затопит их, — заметил он, указывая на стоящих в ограждении лучников. — Надо сказать им, чтобы держались более кучно и стреляли, как только увидят черного пса. Укусы этих тварей содержат смертельный яд.

— Мои люди хорошо обучены и сами сообразят, что им делать, — сказал князь Арик.

— Будь по-вашему. — Серый Человек, пожав плечами, отвел в сторону чиадзийского воина. Они сели и стали разговаривать.

— Самомнения у него хоть отбавляй, — бросил Арик.

— И есть из-за чего, — откликнулся Шардин.

— Что вы хотите этим сказать?

— Только то, что сказал, ваша милость. Он человек сильный, и не только потому, что богат. Это чувствуется в каждом его жесте. Он, как сказал бы мой отец, из тех, чей пепел опасен.

— Я давно уже не слышал этого выражения, но склонен согласиться с вами, — засмеялся герцог.

— Я его и вовсе никогда не слышал, государь, — фыркнул Арик. — Бессмыслица какая-то.

— Это из одной старой сказки, — пояснил герцог — Был некогда разбойник по имени Каринал Безан, убивший великое множество людей, в основном на поединках. Его схватили и приговорили к сожжению на костре. Когда палач поджег костер, Каринал, умудрившийся освободить одну руку, затащил его с собой в огонь. Так они и сгорели вместе: палач вопил во всю глотку, а смех Каринала перекрывал рев пламени. Позднее применительно к людям определенного рода стали говорить: «Его можно сжечь, но обходи стороной его пепел». Наш друг как раз из таких. Учитывая это, предлагаю стянуть ваших людей поближе к лагерю и передать им его слова насчет черных собак.

— Да, государь, — опустил голову Арик, с трудом подавляя гнев.

Герцог встал и потянулся

— А вы, отец, — сказал он Шардину, — пойдите к солдатам и благословите их. Они неспокойны, и это придаст им решимости.

«А кто придаст ее мне?» — подумал Шардин

Кисуму молча выслушал Нездешнего, пересказавшего свой разговор со жрицей. Похлопав по черной рукояти своего меча, раджни сказал:

— У нас нет доказательств того, что он враг. Если бы они были, я убил бы его.

— Устарте говорит, что убить его нельзя

— Ты этому веришь?

— Мне трудно поверить, что стрела в сердце неспособна его убить, — пожал плечами Нездешний, — однако он маг, и его возможности превышают мое понимание.

Кисуму оглядел лучников, занявших новую позицию.

— Если туман придет, погибнут многие. — Нездешний, наблюдая, как священник Шардин благословляет людей, молча кивнул. — Думаешь, Элдикар Манушан задумал убить нас всех?

— Не знаю, что он там задумал, — ответил Нездешний. — Но Устарте говорит, что ему нужны союзники, так что, возможно, и нет.

Кисуму, помолчав немного, посмотрел в темные глаза Нездешнего.

— Зачем ты здесь, Серый Человек?

— Надо же мне где-то быть.

— И то верно.

— А ты, раджни? Зачем тебе сражаться с демонами?

— Я не хочу больше сражаться ни с кем. В юности я хотел стать великим воином, прославленным и богатым. Совсем как Ю-ю. — По его лицу пробежала едва заметная улыбка. — Я хотел, чтобы люди кланялись, когда я прохожу мимо.

— А теперь — нет?